Серхио молчал, а вот Шарик — нет.
Поскольку его все равно не было слышно посторонним, то он решил,
что самое время ввести меня в курс того, что сейчас происходит в
мире. На мое скептическое замечание, что сам он ближайшие лет
двести не покидал лесов Сангрелара, он оскорбился и заявил, что
тоска о доне Леоне постоянно гнала его к человеческим поселениям, а
посему он держал как минимум половину лап на пульсе нынешней жизни.
В доказательство Шарик привел раскладку по королевскому семейству
Мибии, которое оказалось довольно бедным на родственников. Даже
королева успела умереть, а ни одному из принцев не удалось
жениться. Сильная королевская кровь оказалась не фигурой речи, а
данностью этого мира. Все королевские семейства обладали теми или
иными особенностями, которые и позволяли им возглавлять страну. С
соседними монархами они поддерживали хорошие отношения, но ни в
коем случае не роднились. Опасались, наверное, что нужные умения
могут закреплять не только для них, но и ними.
— А что будет, если не останется
наследников? — заинтересовался я.
— Скорее всего, страна сольется с
другой, — предположил Шарик. — Историю изучать надо, я не знаток.
При мне ничего подобного не случалось.
— Я думал, ты все знаешь, — поддел я
его.
— Всего не знает никто, — обиделся
он. — Я даже по чарам всего не знаю, хотя знаю очень много. И ты
вместо того, чтобы болтать не по делу, мог бы пользоваться моментом
и учиться. Вон хоть энергию чародейскую научись видеть, благо ее
здесь хоть жопой ешь.
— Чьей? Камии или ками? — не
удержался я.
— Камии, разумеется, — невозмутимо
ответил он.
А потом, в отместку, наверное,
прочитал мне нудную лекцию о том, что чародейские заклинания
делятся по типам: воды, воздуха, земли, огня, жизни, смерти, разума
и пространства.
— Последние — самые противные, —
вещал он, вольготно развалившись на моем плече и лениво пожевывая
пластину окорока. — Защищаться от них ты долго не сможешь. Поэтому
запомни основное: никогда не позволяй, чтобы чародей прикасался к
твоей голове. Иначе он может полностью тебя подчинить своей воле.
Ненадолго, конечно, но и этого хватит, чтобы что-то отчебучить.
Я вспомнил два касания от Марии
Исабель Бельмонте и сообразил, что они были не просто от восхищения
мной, а строго по делу. И если от второго мне конкретно снесло
голову, то первое было совсем из другой оперы.