Старлей не был дураком, быстро сообразил в чём дело. Посмеялся и
пообещал, что эти добровольцы никуда не денутся, пройдут курс
молодого бойца под присмотром самых опытных наставников.
Попрощавшись, мы поспешили на выход.
— Николай Иванович? — Раздался голос из толпы. — Это он, я
узнала... Молоденький какой... Раму той ночью сбил, мне свояк
рассказал... Не он это, тот лысый был, страшный... Он...
Я попятился обратно внутрь.
— Хватай его! Уйдёт! — Закричали с улицы.
Выбирались через запасной выход, потому что выйти через главный
было нереально. Эти дикие советские амазонки, чуть не взяли
комендатуру приступом, бедному часовому пришлось прятаться от них
внутри.
— Смотри, Коля, как тебя тут любят. Может останешься? Невесту
себе подыщешь? — Шутил Евгений, с опаской оглядываясь назад. — Та
высокая ничего такая, симпатичная.
— Вернёмся? — Мрачно посмотрел на шутника. — Могу вас
познакомить.
Дальше шли молча.
Перепоручив нас девушке с семафорными флажками за поясом,
начальник вокзала поторопил её. — Это Катенька Ведёрникова, она
отведёт вас к прицепному на третьем пути. Кать, только быстрее,
скоро Лукьяныч поведёт ярославский на сцепку.
Следуя за девушкой Катей пришли к классному вагону, но не в том
смысле, в каком употребляют в будущем, а имея ввиду обычный
пассажирский вагон. Вот только этот был не самым обычным, он был
купейным, предназначенным не для простых людей. Вагон оцеплен
охраной со всех сторон, и не какими-то молоденькими новобранцами, а
вполне себе бывалыми красноармейцами.
— Проходите. Занимайте третье и четвёртое купе. — Важным тоном
дал своё разрешение начальник караула, в звании капитана.
Вот это сервис. Шесть отдельных купе, два туалета, душ и общий
стол посередине вагона для совещаний и обедов. Тканевая обивка на
стенах, кожаная диваны, бронзовые светильники, к которым даже во
время стоянки было подведено электричество.
— Добрый вечер, товарищи. — Поздоровались с нами собравшиеся в
(гостиной?), трое были в военной форме и девять человек одетых в
пиджачные пары. Оглядывая наши фигуры, они пытались сопоставить
появление столь примечательной, но, при этом, явно недостаточно
весомой, для нахождения среди их особ, компании.
Мои спутники притихли, по всей видимости, тоже не ожидали
попасть в такую неподходящую для них обстановку. Ну, да. Тут и для
притязательного обывателя из двадцать первого века всё выглядит
весьма достойно.