— ... Епанный в рыло и жопу! Товарищ майор... Как?! — Охренел
адъютант, перечитывая текст.
— Бегом к шифровальщику!! — Заорал, Ельнин, не меньше Василия
желающий узнать подробности. — Выполнять!
***
Мля! Хреновые у меня традиции, очухиваться раненым, а надо мной
усатые мужики склоняются, нет бы медсестричка в коротеньком
халатике.
— Жив курилка? — С участием в голосе спросил одноглазый сосед по
койке.
— ...
— Чего дёргаешься? Не понимаю... Говорить не можешь? А меня
слышишь?! — Прибавив в конце громкости, допытывался он.
О! Догадливый попался. Ещё бы объяснил всё. Ну, хотя бы где я и
что со мной.
По обстановке, вроде не больница, но и не казематы ГБ, что
радует. Больше похоже на классную комнату школы или училища.
— Мы в госпитале, недалеко от Вязьмы. — Показывая направление,
он махнул рукой и замер.
Я приподнялся на локтях, сел и едва успел поймать потерявшего
сознание усача. А самого в пот прошибло от слабости, как бы и мне
тут не грохнуться. Хорошо мы здесь не одни и кто-то позвал
медсестру.
— Сестричка! Нина!
Прибежавшая тётка расцепила нас и подхватив усатого, чуть ли не
борцовским приёмом, уложила его на соседнюю кровать. И так у неё
это ловко получилось, что я восхитился. Вроде бросок через бедро,
но так нежно. Просто чумовая баба.
Повернувшись ко мне эта синеглазая мадам настороженно
присмотрелась. — Очухался? Пить хочешь?
На мой осторожный кивок, она вышла за дверь и пошла к ведру с
водой.
В это время застонал сосед. — Ох‐ё. Мать честная. Опять
сомлел?
— Ты бы поменьше скакал, недели с операции не прошло. — Подал
голос ещё один больной... тоже на голову. Ээ, да они тут все такие.
Получается... и я?
Приехали. Вся башка в
бинтах. Швы, и тут швы, очень много швов. Походу с меня сняли
скальп, а потом вернули на место. Ладно, кости черепа вроде бы целы
и то хорошо. Найти бы тех дятлов, что обстреляли садящийся
невооружённый самолёт и настучать им по мордасам.
Медсестра принесла кружку воды и помогла мне, придержав за
плечи.
За дни, что провёл в сорок первом, видел много глаз полных горя,
отчаяния и усталости, но у этой женщины было что-то другое,
отличающее её от остальных.
С жадностью выхлебав всю жидкость, изобразил движение ручки по
бумаге.
Спасибо. Что у вас случилось?
Листок и химический карандаш она взяла здесь же на подоконнике.
Место для писем?