Участок грунтовки, где мы застряли, проходил в пологой низинке
между глинистыми холмами. Вся влага от дождей накапливалась именно
на дороге, а их, в последнее время, было с избытком. Тут, в первые
в обеих своих жизнях, увидел как грузовик плывёт по грязи. Какое
там по колено, кое-где колёса скрывались полностью.
— Э-эй, ухнем! Ещё раз, ухнем! — Руководил нами лётчик
Саныч.
С такими лозунгами мы двигались чуть меньше километра.
Участвовали все кроме Мефодьевича, ему ещё нас везти, а сидеть за
рулём в виде жидкогрязевого голема, такое себе развлечение.
Только мы поднялись в горку, как почувствовал, что нас кто-то
догоняет. Тащить из болота очередного безумного бегемота мне было
не в масть. Откуда только силы появились. Активизировался и развил
бурную деятельность по усаживанию глиняных людей в кузов.
Подталкивал, подпихивал и даже подпинывал, правда по колесу, когда
полуторка не захотела заводиться.
— Фыр‐фыр-фыр. — На нервах, я не заметил, как завёлся двигатель,
понял по задрожавшим от вибрации доскам кузова подо мной.
Ху-у-ух. Успели. В следующий раз, когда услышу страшное "ИЛИ",
сто раз подумаю. Упёр бы свой мешок, не развалился бы. Зато не
пришлось бы мёрзнуть в ночном лесу, а затем бурлачить, меся глину
всем телом. Этот особый кайф, когда спотыкаешся и падаешь лицом
вниз, не забуду ещё долго.
Вроде только всё наладилось, едем, мужики шутки шутят, все
смеются. И вдруг бац – ливень. Холодный, промозглый, осенний
ливень. Бр-р-р. С нас стекает грязь и под нашими ногами образуется
м-а-аленькая жижа. Детёныш той, из которой тащили грузовик. Вскоре
опять пришлось вылезать и толкать, но это было несравнимо с
предыдущим разом. Так, лёгкие шалости. На аэродром мы приехали
мокрыми с головы до пят, но хоть не такими грязными.
Куда мне тут идти и где искать встречающего, ни малейшего
понятия. Решил, что направлюсь с мужиками в казарму греться и
обсыхать. Стуча зубами от холода, поблагодарил Саныча за помощь в
доставке мешка, один бы я никак недопёр.
Пока в предбаннике обмывался из тазика, ко мне прицепился один
молодой балабол с малоросским выговором.
— Пионер, де тебе так зачепило? — Спросил, показывая на мою
макушку и бедро с двумя свежими шрамами. — З козлом рогами
буцався?
Я усмехнулся, представив того немца в подштаниках и с рогами.
Хорошо, что фриц из карабина стрелял и пуля прошла навылет, как бы
я выковыривал пулю в полевых условиях, даже не представляю.