Я на секунду онемела.
– Чемодан? – переспросила тупо.
– Ну да. В багажной комнате оставался
только один, бордовый, с твоим именем на бирке. Я донёс до ваших
апартаментов, передал девушкам. Думал, как лучше, но… – Йерс
поморщился, кивнул на свои тапки. – Слушай, ты ж всё равно в
платье, под ним не видно, так какая разница? Потом, когда будешь
уходить, переобуешься. Там, в тумбочке, есть потайная ниша…
Он указал куда-то вниз, а я не
поняла:
– В тумбочке? В какой тумбочке?
Йерс посмотрел как на дуру. Но я
тумбочек тут однозначно не наблюдала! Вот невидимого (а духи,
вообще-то, для людей и драконов невидимы, пока не пожелают
проявиться) Янтарного гада – очень даже, а материальную, как
понимаю, тумбочку – нет.
Рыжий похлопал по мраморному
прямоугольнику, на котором я стояла, и заявил:
– Вот это тумбочка. Она чуть выше,
чем обычно, но…
– Это не мебель, – сообщила я
вкрадчиво, как глупенькому, – это монолитный кусок камня.
Кадет закатил глаза.
– Что? – я по-прежнему не
понимала.
Но Йерс не ответил. Он развернулся и
пошёл прочь.
Я запоздало вспомнила про
благодарность, уже открыла рот, а рыжий…
– Твои подруги всё равно веселей, –
притормозив, перебил он. – Когда лорд Эрвин впаял тебе наряд, они
решили, что речь о платье. Мол, «наряд вне очереди» – красивое
платье без очередей, вот прямо сейчас, только неясно почему таким
злобным тоном.
Губы парня дрогнули, и он, не
выдержав, широко улыбнулся. А я испытала острый приступ смущения –
просто мне тоже подумалось тогда о платье. Но интуиция услужливо
шепнула, что что-то в этой догадке не так.
– Йерс, благодарю, – выдохнула я. –
Благодарю тебя за помощь.
Кадет всё-таки ретировался, ну а я
осталась. В удобных огромных тапках, на мраморной «тумбочке» и с
копьём.
Вообразила как выгляжу со стороны и
зажмурилась – ужас-ужас-ужас. Вот теперь в самом деле захотелось
выпить! Причём не рюмку коньяка, а целый графин!
Рыжий оказался почти прав в своём
пророчестве, сойти с постамента мне разрешили не к ночи, а к
вечеру. Поясница ныла, ноги гудели, настроение окончательно сдохло.
Из приятного – за мною явился не сам директор, а Форгин.
Преподаватель по политической
подготовке создавал впечатление добродушного дракона, хотя выглядел
сейчас недовольным.
Завидев его, я из последних сил
вытянулась по струнке, а толстяк махнул рукой: