— Эй, хозяева, время для расчета! —
грубо постучал по стойке один из них, похоже, главарь.
Из-за занавески тут же показалась
бледная девушка в компании все того же старичка.
— Но мы уже отдавали на этой неделе,
— робко возразил мужчина.
— И они закончились, — гоготнул
мелкий прихлебатель главного. — Вы же не хотите, чтобы мы все
порушили? — занес он кулак над витриной.
— Не надо, — дернулся перепуганный
старик, — я принесу, — обреченно кивнул и скрылся в глубине
кондитерской. Девушка поспешила сбежать вслед за ним, боясь
оставаться наедине с вымогателями.
А те, о чем-то переговариваясь, стали
оглядываться. И, конечно, быстро заметили меня.
Признаться, я с нездоровым интересом
наблюдала за их приближением. Такие моменты меня всегда
развлекали.
— А кто это тут у нас? — ехидно
скалясь, подкатил ко мне главарь. — Не желает ли леди пожертвовать
денег на благотворительность?
— Не желает, — спокойно откликнулась
я, лишь скривившись от неприятного запаха перегара, исходящего от
мужчины.
— А придется, — заявили мне,
вытаскивая из-за пазухи кинжал.
На оружие посмотрела с брезгливостью.
Ржавый, грязный. Такое чувство, что ничего, кроме колбасы и сыра,
им в жизни не резали. Постыдились бы таким запугивать.
Сделав еще один глоток, чтобы
заглушить исходящий от вымогателей запах, я растянула губы в
язвительной ухмылке и приготовилась к представлению.
— А вы знаете, кто мой папа? — тоном
избалованной богачки спросила у них.
Бандиты с недоумением
переглянулись.
— Какой-то недалекий толстосум, —
вякнул кто-то из двух мускулистых парней, что терлись позади
мелкого и главаря.
— Мой папа – Себастьян Райтон, —
гордо заявила я и посмотрела на них с ожиданием.
— А мой – Гордон Левит. И что теперь?
— хихикнул мелкий. — Деньги гони, а то папочка дочку уже не
увидит.
Я признаться даже растерялась. Как-то
привыкла к другому. А стоило все же помнить, что я не в нашем
герцогстве гуляю. Эх, столица. Темные люди, даже не представляют, с
кем связались. А между тем такие имена нужно знать. Особенно людям
подобного плана.
— Леди, вы плохо нас услышали? —
приблизился ко мне главарь, поигрывая ножичком. — Отдавайте деньги
и вернетесь к своему папочке целой.
Следующего шага он сделать не
успел.
В горло ему уперся острый, сверкающий
чистотой кинжал. Вот это я понимаю – оружие, не чета кухонному
инструменту. Еще один клинок в руках фигуры, затянутой в черное,
угрожал мелкому. Позади двух качков была еще одна тень. И что-то
мне подсказывало, что спины этих громил щекотало острое
предчувствие опасности. Очень острое и сверкающе чистое.