— Две тонны… — улыбнулся Микоян, — Ты не представляешь, как это много. На кристаллик размером пять на пять миллиметров, и толщиной тоньше папиросной бумаги, как раз входит процессор. На обычный лист печатной бумаги их влезает больше тысячи. Павел говорит, что на первом этапе вполне достаточно произвести чистый материал подложек. Это элементарное оборудование, выполняющие минимум операций. Потом можно будет последовательно приращивать следующие этапы. Предварительные опыты на "Салютах" дали отличные результаты. Вся затея состоит в том, что при наземном производстве ни подобного качества, ни свойств не достичь. Американцы, на "Апполоне", попробовали оптоволокно делать в космосе. Результаты удивительные. Волокна уникальны. Они равномерны, в них нет ни трещин, ни кристаллов. Примерно такие же результаты получены по выращиванию полупроводников.
Мне-то ты что предлагаешь? Вынести голые идеи на научно-технический совет? Ты хоть представляешь, какой объём материалов надо подготовить, и сколько заключений экспертов получить?
— Обоснования почти готовы. Осталось внести в них закрытые данные по космосу. Половина заключений есть. Вот тебе папка со всеми необходимыми материалами. Дальше на уровне гражданской науки не пройти. У нас же всё засекречено, не хуже этого МИГа, — Микоян щелчком пальца пренебрежительно отправил на край стола фотографию авиамодельного конструктора, которую они рассматривали.
— Так. Стоп. Это что ещё за биореакторы? — Клягин пробежался по оглавлению документов, и перелистал страницы, в поисках нужного раздела.
— А это и есть наполнение второй станции. Препараты, которых не получить в земных условиях. Кристаллизация в условиях невесомости происходит абсолютно на иных принципах. Космос — идеальная среда для выращивания кристаллов. Первые эксперименты проводили еще на станции "Салют" в 1976 году. Оказалось, лучше всего на орбите растут кристаллы белка.
— Слушай, я в НТК выступаю в роли эксперта по авиации, а не по медицине, — сердито выговорил собеседнику Клягин, собираясь захлопнуть папку.
— Тогда давай, я протащу тебя по той же логической цепочке, по которой меня мордой повозили, — устало улыбнулся Степан Анастасович.
— Ну, попробуй.
— Мы оба с тобой радеем за военную авиацию. И ты, и я понимаем за какую. Далеко за примером ходить не надо. В том же Вьетнаме наши МИГи воевали против Фантомов. Что такое Фантом? Тяжёлая машина, с большим радиусом полёта, способная нести ракетно-бомбовую нагрузку. Наш МИГ — это истребитель-перехватчик. Небольшая дальность и минимум дополнительной нагрузки. Столкнулись две разные концепции самолётов, рождённые разной идеологией. Фантом — самолёт, созданный для агрессии и МИГ-21 — машина оборонительная. Лёгкие истребители у американцев вообще отсутствуют, а у нас составляют две трети от всего парка боевых самолётов. Ратуя за мир во всём мире, мы запускаем две станции, и объявляем, что переходим к мирному применению космоса. Заметь, не освоению. Применению! Пусть Америка занимается показухой и бесцельно высаживает на Луну экспедиции. Я вот до сих пор не понимаю, какую цель они этим преследовали. Высадить, чтобы высадить? В чём смысл их экспедиций?