- Что мы знаем о вероятностях? – повторил я.- Тут ты прав. Мало
знаем… Но одно понятно уже сейчас. Поверь даже если у тебя что-то и
получится, то все рано не получится.
- Это как? – удивился Сергей.- Не вижу логики. «Получится- не
получится»…
С настоящим сожалением в голосе я обрисовал ситуацию так, как
сам её видел.
- Если твоя бомбочка снова сработает, то знаешь, что будет?
- Что?
- Не они вернуться к нам, а нас перекинет туда. В двадцать
первый век. И что мы там делать будем со стариковскими болячками и
незнанием реалий той жизни? Подумал?
Сергей погас.
- Вот так всегда,- сказал Никита. – Всегда есть очевидное,
простое и неправильное решение… Бомбочка- это вот оно самое решение
и есть.
- Но ведь что-то надо делать!
Вот в этом наш друг был прав. В тот день, когда деды появились в
нашем мире, мы тоже думали, как все исправить. Тогда одним из
предложений было «воззвать» к высшим силам. В тот раз это не
сработало. Высшие силы на нас не обратили внимания. Может быть,
попробовать в этот?
- Требовать у Мироздания мы не можем. Только просить…
Оба посмотрели сперва с непониманием, а потом Никита
догадался:
- Воззвать? Думаешь кто-то ответить?
Он даже сморщился, словно я сморозил какую-то глупость. Не
смущаясь я кивнул.
- Да. А вдруг да получится? Вдруг да кто-то ответит?
Тогда Сергей тоже покривился и, покачав головой,
процитировал:
- «Когда ты говоришь с Богом это молитва, а когда Бог говорит с
тобой - это шизофрения». Мирозданию наши беды сейчас не
интересны…
Никита кивнул и Сергей перевел разговор в конструктивное
русло.
- Кстати о неприятностях. Прежде чем плакать Мирозданию в
жилетку, давайте как-то обозначим их границы.
Он, подошедший к столу и распотрошивший пакет, начал выкладывать
подарки. Там что-то тонко звякнуло. Я насторожился. На больничном
столе появились румяные яблоки, крупный виноград, пачка печенья
«Юбилейное», бутылки с виноградным соком… Майор был «правильный».
Принести гитару он догадался, а вот на то, чтоб принести нам
бутылочку вина интуиции ему не хватило.
Рядом с телефоном стоял казенного вида графин с водой и три
стакана. Барабанщик посмотрел их на свет, дунул, выдувая какие-то
соринки, и налил сок из подаренной нам бутылки. Ободрительно
крякнув, словно это не сок был, а вино, он начал:
- Мы не помним будущего и, следовательно, теперь мы не интересны
Юрию Владимировичу и «Дальрыбе». Это, кстати, может быть и не
плохо. Насколько я помню, какую-то информацию ведь из нас выкачали?
Будем считать, что откачали её до дна. Всю, сколько мы знали…