– Нет, святой отец, туда никто не вошел, – сказал Роджер. – Один орк подошел к Плохому Месту и узрел семя и колос, а также оранжевые серпы и голубые цепы.
– Этот орк пахарем был? – спросил Питер.
– А я-то откуда знаю? – изумился Роджер. – Если что, я готов принести смиренные извинения, но сами подумайте, ваше преосвященство, какое мне дело до того, пахарем был какой-то там презренный орк или, скажем, скотником?
– Ты прав, пастух, – сказал Питер. – Продолжай.
– Так вот, – продолжил Роджер. – Оранжевые серпы этот колос сжали… Простите, святой отец, как именно сжали – запамятовал. То ли один только серп в жатве участвовал, то ли все вместе…
– А потом цепы этот колос обмолотили, – Шон вставил в разговор свою реплику.
– А вы откуда знаете? – удивился Роджер.
Хайрам рассмеялся.
– Тихо, – сказал Питер. – Вы, господа рыцари, кое-что не понимаете, так я разъясню. Я веду важный разговор и не желаю, чтобы мне мешали. Если мне будет интересно ваше мнение, я спрошу особо. Это понятно?
– Понятно, – ответил Хайрам.
– Понятно, святой отец, – ответил Шон.
– До утра без чинов, – напомнил Питер и продолжил допрос пастуха: – Итак, любезный Роджер, колос сжали и обмолотили неким магическим образом, а каким именно – пока оставим. Что произошло далее с этим любопытным орком?
– Явился девятихвостый барсук, – с готовностью ответил Роджер.
Хайрам склонился к Шону и громко прошептал:
– А говорили, здесь пейотль не растет.
Роджер услышал эту реплику и стал оправдываться:
– Так я и не утверждаю, что истину говорю, я с самого начала говорил, ваше преосвященство, сказки все это и глупости.
Дверь в трапезную залу распахнулась, на пороге появился орк, Питер его раньше не видел. Это был орк средних лет, малорослый и плюгавый, с необычайно коротко остриженными волосами, окружающими большую плешь на макушке. Сквозняк принес отвратительный запах – казалось, этот орк целый год не мылся. Лицо орка было отвратительное, крысиное какое-то лицо, и взгляд неприятный, слишком пронзительный для орка. Уж не полукровка ли часом?
– Войди, Серый Суслик, – повелел Роджер.
– Нет, – быстро перебил пастуха Питер. – Пусть стоит, где стоит. Впредь, Роджер, запомни: если я требую привести холопа, но не уточняю, что он должен быть грязнее, чем опарыш из навозной кучи…
– Смиренно прошу принять ваше преосвященство искренние извинения мои, – сказал Роджер.