― Мудак, ― прошипела сквозь зубы и скрылась в своем шалаше.
Пусть этот урод мерзнет на своем настиле. А то, что он почувствует
холод ночи на себе без укрытия, я не сомневалась.
― Стерва, ― пропел счастливый и сытый мудак.
Я проигнорировала его в стиле своих же советов другим «не
реагируйте на агрессию». Все верно, человек устанет сотрясать
воздух и заткнется. Тот, кто кричит, всегда проигрывает спор
шепчущему. Однако тот, кто бьет, заканчивает спор и начинает драку,
другую плоскость социальных отношений. Прав он, или нет, сложно
сказать, однако штраф платить все равно придется.
Я тяжело вздохнула и постаралась избавиться от навязчивых мыслей
и голодного бурчания живота. Второе оказалось сложнее сделать, но я
справилась. Тогда пришел сон.
Утро не было плохим или радостным, оно просто наступило и
подняло меня. Оно просто было, как и все вокруг. Когда я вылезла из
душного шалаша, уплотнила листьями я его хорошо, тепло не выпускал,
то с какой-то ненормальной радостью обнаружила неспящего,
трясущегося от холода и посиневшего начальника. Он сидел на своем
лежаке из веток и трясся, как лист на ветру. А еще очень комично
выглядели его синие фонари под обоими глазами и заплывший нос. Как
я не расхохоталась, ума не приложу.
А вот собственная травма чувствовала себя гораздо лучше, хоть
головная боль и не прошла. Только руку слегка саднило после удара,
но на это я уже привычно не обращала внимания. Привычка, вторая
натура.
― Вставай, синяк. Будешь нам дорогу освещать своими фарами, ― и
я таки расхохоталась. Достойный ответ на его вчерашнюю
жадность.
На этот раз Тимофей ничего не ответил. Просто поднялся и пошел
за мной. Сегодня он вполне мог идти сам, а даже если бы не смог,
помогать не стала бы. Голодный бурк от желудка говорил о полной
солидарности организма с его хозяйкой.
Где-то через час непрерывной ходьбы я уловила какие-то звуки.
Чем ближе мы подходили, тем отчетливей слышали их. Это были
какие-то странные песнопения, что настораживало, но жрать хотелось
сильнее. Вскоре за деревьями показалось небольшое возвышение, а на
нем странные люди в рясах. При ближайшем рассмотрении холм оказался
кладбищем. Похоже, это были похороны.
― Доброе утро, ― поздоровалась, когда песнопения
прекратились.
Все присутствующие резко повернулись ко мне. Тут-то я и
перестала идти. Тим тоже. Мы просто застыли в немом ужасе.