— Ты же понимаешь, что контракт
заключен, и пути назад нет? — уточнил я. Понятно, что насильно мил
не будешь, и если он упрется рогами, просто отпущу его. Когда
закончу с его бывшим начальством, конечно.
— Да! — твердо кивнул он. — Контракт
превыше всего. Но у меня есть еще один контракт, на постройку
форта… — замялся заметно помолодевший статный мужчина.
— Насчет этого не переживай, —
усмехнулся я и уселся на край кровати. — Я перебью их армию, закрою
портал, тогда и достроишь свой чёртов форт.
— Но он же уродский… — расстроенно
протянул он, на что я махнул рукой.
— А потом просто сравняешь его с
землей, — Людвиг сразу растянулся в улыбке. Идея снести уродский
форт ему явно понравилась.
На этом оставил его привыкать к своей
внешности, но предупредил, что теперь ему придется проходить
обучение. Как минимум выучить язык, познакомиться с местными
обычаями, культурой, и даже историей. Сдается мне, что он тут не на
семь лет задержится, точно.
В качестве учителя выбрал Жору. Тот
заявил, что обучит пижона за два дня, а потом будет натаскивать по
знанию языка. С этим не было никаких проблем, тем более, что магу
пару дней нужно на полное восстановление. Как раз, пока говорил с
ним, провел качественную диагностику, и даже немного подстегнул
восстановительные процессы.
Разобравшись с этим вопросом,
отправился в свой кабинет. За последнее время произошло довольно
много событий, но вроде со всем мы справились. Теперь я
рассматривал расшифрованные моими гвардейцами послания от голубей и
улыбался.
В имении Снегирёвых не всё гладко.
Наёмники, что составляли немалую часть напавших на нас войск,
решили, что их контракт выполнен и спешно покинули земли. Из
оставшихся трехсот человек половина заняла сторону виконтессы,
тогда как другие остались верны ее мужу. Тот еще находится под
стражей, но голуби исправно таскают ему телефоны, и он постоянно
держит связь с верными подчиненными.
А сейчас все они готовятся
схлестнуться в битве. Люблю, когда враги дерутся между собой. Есть
в этом что-то особенно прекрасное и приятное. Особенно, когда
понимаешь, что виной этому ты сам.
— Михаил, я пришел сказать, что две
недели прошло, — в кабинет, постучав, зашел Черномор. Он лишь
искоса бросил взгляд на диван, но садиться не решился. Теперь от
помёта голубя можно и умереть. А этот засранец как раз сидит на
жердочке и смотрит особенно хитро на старика.