— Так что теперь охранные заклинания пропускают меня как члена семьи, и после консумации брака примут меня как кровного родственника.
Нет, ну кровного — он загнул, все-таки речь идет о другой биологической жидкости. Или дело в, гм, кровопролитии?
Ох, да какая мне разница! Если ритуал в храме меняет заклинания, созданные много лет назад так, что они начинают считать совершенно чужого человека своим, о разводе можно и не мечтать. И значит… Значит, шиш тебе, муженек, а не первая брачная ночь! Еще не хватало отдать тебе мой дом.
Странно, но при этой мысли я ощутила нечто вроде сожаления. Интересно, каков он…
О чем я думаю вообще?! Лучше бы задумалась, можно ли как-то перенастроить охранные заклинания, чтобы этого конкретного типа магия не пропускала? Хотя что думать, сама я едва ли это сумею, а помочь некому. Айгора я больше в дом не пущу, разве что в сопровождении маменьки.
Что-то слишком много вокруг мужчин, которых стоило бы гнать с порога грязными тряпками. Не к добру это.
Кстати, о тряпках… Хорошо, что завешенное тканью зеркало не одно, не придется долго искать замену той, что сжег Ксандер.
— Что ж, спасибо за объяснения. — Я подхватила с пола пустое ведро. — А теперь, когда мы обменялись заверениями в дружбе и сотрудничестве, позвольте мне вернуться к работе. Уборки непочатый край.
— Перестаньте дурить, Алисия. Поехали домой.
— Я дома.
— Ко мне, то есть теперь — к нам домой.
— Я дома, — повторила я. — И не вижу причины куда-то ехать. Меня все устраивает здесь.
— Прекратите испытывать мое терпение! — Он шагнул ближе, навис, и мне пришлось сделать усилие, чтобы не попятиться. — Вы — замужняя женщина и должны жить в доме мужа.
Да что я потеряла в том доме, в самом деле? Этого типа, который обзывает меня дурой и притворщицей? Здесь мне рады — пусть даже это лишь мои фантазии, но дом в самом деле словно ожил с моим появлением. А там? В лучшем случае будут терпеть. Я же вижу, что в жены Алисию взяли вовсе не от большой любви.
— Обоснуйте, — сказала я.
— Прошу прощения?
— Вы говорите, что я должна жить в вашем доме. Почему?
Ксандер глубоко вздохнул, медленно — очень медленно — выдохнул. Размеренно произнес тоном, каким объясняют урок непроходимому двоечнику, когда терпение уже на исходе.
— Потому что вы — моя жена, пусть даже я уже успел сто раз об этом пожалеть.