Никифор Федорович опять у меня в
гостях сидел. Про пулеметы он мне и рассказал. Сам я от пулеметов
далек, где я, а где они. У меня своих забот хватает.
- Чем, Иван Иванович, дело и
завершится?
Интендант места себе не находил. Из
России всякие вести приходили. Не всегда его радующие.
- Сейчас в лагере, во всех местах,
где стоят пулеметы, вооруженные караулы круглосуточно стоят. По
решению общих собраний рот и команд к оружию никого чужого не
подпускают, – поделился интендант со мной очередной порцией
новостей.
Вечером того же дня на общих
собраниях батальонов зачитали приказ бригадного командира.
Лохвицкий запрещал проводить демонстрацию.
Вот, додумался же… Французы де не
могут спокойно смотреть на красные флаги. Они им революцию
напоминают. Когда она тут случилась, было много пролито крови их
дедов.
Ну, скорее уж прадедов… Сколько лет
уже с той революции прошло.
- Не убедительно… - разделял мои
мысли бригадный интендант. – Не убедительно…
- Да и не знают они о нашей
демонстрации, кто им про неё скажет…
- Умирать тут мы можем, а
демонстрацию – нельзя.
- Не будем выполнять приказ…
Такие фразы можно было слышать в
лагере.
Да уж…
Первого мая, ещё до завтрака,
солдаты, кто не сделал это вчера, приводили себя в порядок.
Наводили блеск на ременные пряжки, чистили сапоги, винтовки,
пулеметы, лёгкие траншейные пушки…
Все были в праздничном, приподнятом
настроении.
В хозяйстве Рязанцева дошивали
красные флаги, плотники дострагивали для них древки.
Полковой оркестр надраивал свои
инструменты и украшал их красными ленточками.
Представители первомайской комиссии
ходили по взводам и не хуже фельдфебелей проверяли, всё ли в
порядке.
Артельщик первой роты Харлашка вообще
спать не ложился. Его кухня сейчас блестела как новенькая, сбруя
лошадей была украшена красными флажками, гривы и хвосты коней
пестрели разноцветными летами. Где он их только и взял?
Из трубы полевой кухни валил дым.
Харлашка её затопил с таким расчетом, чтобы сразу после
демонстрации угостить свою роту праздничным обедом.
На груди Харлашки красовался красный
бант.
Наскоро перекусили и батальоны стали
строиться. Вынесли полковое знамя. Было оно в руках опять же у
великана Василия Сабанцева. Он встал впереди построения первой
роты, его окружили солдаты с красными знаменами. За знаменщиками
заняли своё место музыканты с инструментами, что были подарены нам
жителями Парижа.