— А эти кому? — поинтересовался я.
— Это дисковые фирромуляторы на Меркатор, фирродиски. Еще одна
причина, ко которой нас тут не любят. Мы делаем микросерии для
Меркатора, вот эти, например, пойдут в батарейки для небольших
приборов. Но мы точно знаем, какие размеры нужны и предельные
количества, и не фантазируем впустую. Не всегда партия
законтрактована заранее, но в целом мы представляем кому продавать.
А местные, хотя смешно считать их местными, некоторые здесь всего
на пару лет дольше, чем мы, лепят товар от балды. Один такой, еще
познакомишься с ним, наделал крестообразных фирромуляторов,
говорит, красиво будет, улетит как горячие пирожки. Разумеется,
никому не смог продать. А растворять эти плитки обратно
замучаешься.
— И что он с ними сделал?
— Мы его пожалели, и Котий связался со своей бабушкой, она как
раз строила праздничную инсталляцию, и она забрала всю партию,
чтобы встроить их по периметру. Что-то она с ними сделала, чтобы
они светились ночью. Выкупила их, конечно, с дисконтом. В
результате действительно получилось красиво. Так он не только
затаил обиду за дисконт, но и новую партию забацал, но теперь пусть
сам с ней скачет. Случайный успех в серию не идет — бабушке Котия
больше не надо.
Я подошел поближе к формам. Подождите-подождите, а это что?
Воздух вокруг фиррия как будто мерцает.
— Что это? — повернулся я к Драку.
— Хех, заметил, это хорошо. Тут стоит защита. Сейчас ее с тобой
познакомим.
Мы подошли ближе. Драк взял меня за плечо и протянул руку к
мерцанию.
— Теперь ты.
Я тоже потрогал мерцающую стену. Стена внезапно вытянулась,
обмотала руку целиком и замерла.
— Видишь, запоминает.
Ощущение было… странным. Не сказать, что неприятным, но
совершенно чужеродным. Как будто к тебе пришел гладиться невидимый
кот, и обмотал тебя со всех сторон.
Драк как будто услышал меня.
— Защиту ставил Котий. Она и похожа на него. Если приходят
чужие, она их царапает и не пускает. Я хотел поставить свою, но моя
сразу убивает. А Котий утверждает, что носиться потом с трупами
гостей — так себе занятие. Может, он в чем-то и прав, — нехотя
признал Драк.
Наконец мерцание вернулось на место.
— Теперь можем пройти.
Мы прошли сквозь мерцающую стену к формам. Какая красота! Драк
отколупал готовый диск от формы и дал мне в руки. Сначала я ничего
не почувствовал, диск ощущался просто каменным, но потом магическим
чутьем почувствовал внутри легкое биение пульса. Вот, значит, какой
он — фиррий. На ощупь ничего особенного, а внутри жизнь.