Никита приезжает на удивление быстро. На своей машине. Мелькает мысль вызвать гайцов. Но сразу пропадает.
-Бро-о-о! - тянет он пьяно, приближаясь ко мне и раскидывая руки, явно планируя лезть обниматься. Сколько раз ему говорил, что меня раздражает, когда нарушают мои личные границы... - Понравился сюрпри-и-иззз?
Это растянутое слово окончательно срывает мне тормоза, потому что я встречаю его ударом в нос. Слышу хруст. Абрамов отлетает от меня, шмякается на зад, пучит глаза. После подносит руку к лицу, на ней остается кровь, которая обильно течет из его носа. Относит ладонь от лица и неверяще смотрит на нее.
-Ты меня ударил?! - удивляется натурально, - Из-за шлюхи?! Да пусть бы её собаки сожрали...
И всё... Сначала у меня перед глазами беременная Ясмин на земле, которую даже псы стали защищать, как бы говоря:"Люди, вы охренели?!" А потом у меня перед глазами темнота. Я бью его, лежащего на земле и ору:
-Ты куда, тварь, полез? Я тебя просил?! Шлюха? Это она, бля*ь, шлюха? Да это ты, пидо**с! Ты, чё, у неё пузо не видел?! Не догадался, что от меня?! Или думаешь, ей ветром надуло?! Да даже если и не от меня, ты за каким хером к беременной бабе полез? Собаками ее травить? Ты нормальный вообще?!
Я бы его убил. Если бы не мои ребята, которые, зная мой дурной характер, уже не раз вмешивались в аналогичных ситуациях. Вот и сейчас на меня наваливаются со всех сторон.
-Клим Александрович, убьете же...Только освободили вас сегодня...
Кое-как возвращаю себе контроль. Абрамов лежит на земле, закрыв голову руками, и скулит. От этого становится еще противней. Правильно Федор говорит, нужно фильтровать тех, с кем общаешься. Что-то страшное и темное в сознании советует продолжить расправу, вывезти его в лес и прикопать там.
Но останавливаюсь, вспоминая бабку: "Ничего не остается безнаказанным, Климушка". Прям ее голос в голове слышу. Прожив свои годочки, стал приходить к выводу, что она во многом права. Да и вообще умная она очень. И не бабка она мне, а прабабка, к которой отец меня притащил за шкирку в двенадцать лет после смерти матери. А сам уехал за границу. Покорять мир и устраивать личную жизнь. Авдотье Алексеевне на тот момент шестьдесят два годочка минуло, когда она такой подарок получила. До сих пор помню свой первый день в деревне. Как коровье дерьмо оттирал с дорогущего кроссовка...