— Вы же понимаете, что я не умею обращаться с длинным холодным
оружием. — Тихо проговорил, глядя на личность с неприязнью. — У
меня нет против вас шансов.
— В таком деле я, пожалуй, пойду на уступки. Любое действие с
вашей стороны, не будет противоречить правилам. Кроме применения
магии и огнестрельного оружия, — добавил он, мерзко улыбаясь. —
Более того, я дам вам приличную фору. Как художнику. Нападайте.
Я молча смотрел на него. А в голове прозвучал суровый голос, так
часто подсказывающий мне на третьем уровне изнанки, что делать
дальше.
«С поворотом налево подставить крестный блок от удара ноги.
Схватить руками противника и нанести удар головой. Отталкивая
руками от себя, правой ногой нанести удар в грудь второму
противнику. Рысев, выходи, отрабатываем с одним противником и с
двумя. Второй вооружен, ну, скажем, саблей. Приступаем.
Бой!»
Я поднял рапиру принимая прямую стойку. Сусликов, продолжая
нагло улыбаться под ропот курсантов, которым явно не было по душе
моё унижение от этой, сука, личности. Несколько секунд оценивая
ситуацию, я без замаха, как учил меня во снах мой призрачный
учитель, пнул капитана прямо в солнышко. Он застонал, выронил
рапиру и согнулся, хватая ртом воздух, а я подскочил и рукоятью
рапиры отправил его в нокдаун прямиком на землю, с которой ещё до
конца не сошёл грязный мокрый снег. А после приставил кончик рапиры
прямо в ямку между грудиной и ключицами.
— Туше! — он моргнул, и мы с полминуты бодались взглядами, пока
он не ударил раскрытой ладонью по земле, признавая поражение. Я же,
не убирая рапиры от его горла, добавил. — Вы правы, капитан, магией
было бы куда быстрее. При условии, что у вас нет защитного щита от
магического воздействия. Но, и так вышло неплохо. Когда я говорил,
что не умею биться на длинных клинках, я именно это имел в
виду.
После этого развернулся и протянул лейтенанту рапиру. Уже уходя,
заметил, что курсанты загудели, обсуждая мой удар. Недовольными
выглядели, может быть, только парочка. Которая никак не могла
понять, как их наставник умудрился понести поражение от какого-то
художника из Академии изящных искусств.
Меня никто не сопровождал на выход. И это почему-то покоробило.
Я здесь гость, и что же, могу болтаться, где мне вздумается? Как-то
это неправильно. Всё-таки военный объект, где готовят будущих
офицеров. А вдруг я теракт затеваю, и сейчас осматриваю наиболее
уязвимые места?