– Почему? – спрашиваю спокойным, ровным тоном.
Это так странно, ещё полчаса назад я злилась и кричала на
абсолютно постороннего человека за то, что он небрежно относится к
своему здоровью. А сейчас, когда на моих глазах мечты разлетаются
на мельчайшие осколки, готовые в любую минуту вонзится в сердце, я
чувствую спокойствие.
– Почему, Андрюш? Почему? – даже получается натянуть на губы
улыбку. Ненастоящую, состоящую полностью из фальши, но зато дающую
мне некоторую уверенность.
– Что ты заладила почему, да почему? – психует парень. Он
старательно натягивает на бёдра джинсы и пытается застегнуть
ширинку, но что-то ему явно мешает.
– Почему так? Почему не сказал мне, что хочешь отменить свадьбу,
нашёл другую, а? – в конце мой голос всё же обрывается, проступают
нотки отчаяния.
– Кого я нашёл? Ты серьёзно? Ой, дура… – хватается руками за
голову. – Да ты не понимаешь что ли реально? Я мужик, здоровый
между прочим, а ты!
Он выставляет указательный палец вперёд, словно собирается
вонзить его мне в глаз. Я невольно отшатываюсь, шокированная
словами жениха.
– Устроила непонятно что! Давай подождём до свадьбы! –
кривляется, пытаясь подражать моему голосу. – Я мечтаю об этой
волшебной ночи! Тьфу, идиотка, блин!
Андрей резко разворачивается и начинает измерять шагами тесный
коридорчик своей съёмной квартиры. А ведь мы в скором времени после
свадьбы хотели взять ипотеку и приобрести собственную квартиру.
Нашу.
От осознания, что ничего того, о чём я столько времени мечтала,
больше не будет, хочется кричать. Орать до хрипоты, до потери
голоса, до срыва голосовых связок.
Растерянная и дезориентированная, я всё-таки покидаю квартиру.
Хотела решить всё и сразу, но понимаю, что не вывезу дальнейших
разборок. Не сейчас.
С трудом спускаюсь по лестнице, несколько раз оступаясь и чуть
не подворачивая ногу. Наконец, оказавшись на первом этаже, падаю на
нижнюю ступеньку, и громко и горько реву. В груди горит огонь,
выжигая всё на своём пути и оставляя лишь пепел. Чёрный и
безжизненный, который с лёгкостью поднимает встречный ветер и
разносит по свету, пока он не исчезнет вовсе. Так и моё сердце
теперь, кажется, ещё немного, и вместо него в груди останется лишь
пустота. Огромная чёрная дыра.
– Лиска! – за рыданиями не слышу, как тяжёлая дверь подъезда
открывается и в помещение входит Настёна. – Что случилось, подруга,
кто тебя обидел, ты цела?