– Я ещё не начинал! – повышает голос.
– А вы знакомы? – в наш разговор встревает то ли Денис, то ли
Максим. Я даже не потрудилась запомнить имя этого настойчивого
близнеца, и сейчас ему бы лучше вообще не вмешиваться.
– Помолчи! – кричим на парня хором с Кириллом
Александровичем.
Переглядываемся.
– Окей, – блондин выставляет руки в примирительном жесте и
теряется в толпе отдыхающих.
Напоследок награждаю несостоявшегося кавалера презрительным
взглядом: вот тебе и властный мачо – увидел другого мужика и сразу
слился.
– А с тобой мы поговорим снаружи, – оживает Баринов и пытается
протянуть меня мимо толпы зевак.
– Что вы себе позволяете? – пищу, отчаянно брыкаясь.
Видимо это издержки профессии, но на ходу я успеваю оценить
состояние его раны. Повязку, скорее всего, сняли недавно, а швы,
видимо, вообще вчера или даже сегодня. И теперь небольшой участок
на лбу заклеен пластырем.
За несколько мгновений мы преодолеваем путь от барной стойки до
выхода из заведения. Хорошо, я куртку снять не успела, иначе
замёрзла бы сейчас.
Страх на мгновение парализует тело, когда мужчина
останавливается возле серебристой машины и пытается прижать меня к
капоту.
– Я буду кричать! – предупреждаю Баринова. Смотрю на его,
освещённое исходящей от клуба подсветкой лицо, и чувствую, как
сердце неистово бьётся в груди.
В голове тысяча вопросов. Что он от меня хочет? На что способен
из-за того, что я испортила его рубашку и пиджак? И есть ли у меня
шанс избежать своей участи? Но вместе с тем я отчётливо понимаю,
что меня переполняет любопытство. Оно так и плещется внутри, мешая
ровно дышать и заставляя неотрывно смотреть на мужчину.
Баринов, надо признать, достаточно красивый мужчина. Высокий
рост, каштановые волосы, голубые, как ясное небо, глаза. И
уверенность. От него за версту веет магнетизмом и тяжёлой мужской
энергетикой.
Я продолжаю смотреть на мужчину и чувствую себя так, словно весь
мир вокруг нас замер. Остановился, перестал существовать. Меня
затягивает в эту бездну, а я даже не пытаюсь удержаться на плаву,
тону добровольно. В голове всплывают слова Ласовской о том, что
неплохо бы было отомстить Андрею. И мой взгляд невольно
перемещается на губы Баринова, обрамлённые короткой щетиной.
– Зачем? – Кирилл Александрович отпускает мою руку и делает шаг
назад, помогая мне вернуться в реальность и справиться с
наваждением. – Зачем кричать?