Их глаза горели, когда они смотрели друг на друга, и больше всего я хотела, чтобы огонь любви в их глазах никогда не погас.
Сейчас Михаил лежал в могиле недалеко от своей жены, а между ними лежал их маленький сын.
Я никогда не забуду темноволосого мальчишку, для которого я стала любящей крёстной матерью. Максим был самым настоящим ангелом. Немного шальным, но ангелом. Я безумно его любила и люблю до сих пор. Никогда не забуду, как младенцем держала его на руках и клялась, что стану самой лучшей крёстной.
Я нарушила свою клятву. Такую ужасную крёстную ещё поискать надо.
Максиму было шесть, когда он умер, и в его смерти виновата я.
Никогда себе этого не прощу.
Оставив цветы на каждой из могил, я стёрла с лица горькие слёзы, что продолжали катиться из моих глаз.
Я виновата в смерти не только Максима, но и…
Ненавижу себя!
И ненавижу ЕГО. ОН, как и я, виноват в их гибели.
— П-простите меня. Я… я никогда себе не прощу, что была такой глупой. Если бы не я, то… — я замолчала, вновь вытирая слёзы, что никак не хотели перестать течь из глаз. — Три года, как вас не стало, а я только сейчас узнала эту страшную тайну. Теперь я даже не знаю, как с этим жить. Я так виновата перед вами и заслуживаю того, чтобы гореть в аду! Хотя, я уже в аду. Он начался ещё тогда, три года назад. Наверное, мне стоит попросить прощения, но я не буду. Я не заслуживаю даже того, чтобы хоть на мгновение поверить, что вы могли бы меня простить. Просто знайте, несмотря ни на что, я любила и буду любить вас, и остаток жизнь буду гореть в этом аду.
На несколько мгновений прикрыла глаза, стараясь выровнять сбившееся дыхание. После этого встала и, окинув могилы семейства Поляковых взглядом, направилась к выходу из кладбища.
Груз на моих плечах кажется просто непосильным – как и тогда, три года назад. Только тогда меня вытянул ОН, тот, кого я теперь ненавижу, тот, кого я хотела бы убить собственными руками, но…
Тогда мне помог ОН, а кто поможет теперь?
Никто.
Теперь я буду одна гореть в этом аду, и никого больше не пущу в своё сердце. Отныне и до конца моих дней оно закрыто. Там есть место лишь для моей семьи, для тех, за смерть которых я себя никогда не прощу.
Я сама для себя стану палачом.
Нет, я не расстанусь с жизнью. Это было бы так просто, но нет. Я не сделаю этого. Я заслуживаю того, чтобы всю жизнь гореть в этом огне.