Меня внезапно пронзила мысль: не заражён ли я сам? Ведь пока
вирус не активируется, понять, что он во мне, невозможно. Так
сказал Ветров на заседании комиссии. Но если так, зачем кому-то
инфицировать меня? Потому что я Экзорцист? Или дело в моих
специальных имплантатах? Какое они могут иметь значение?
Нужно поговорить с другими Экзорцистами. Возможно, у них тоже
есть провалы в памяти, о которых они молчат. С другой стороны,
представить, что никто из тридцати членов корпуса не проболтался,
довольно трудно. Хоть один да должен был всё выложить Сергею или
ещё кому-то, и руководство Экзорцистов было бы в курсе. А может,
так и есть? Что, если Ветрову всё известно? Я пошёл вначале к
техникам, но командор тоже вызывал доверие. Один из моих коллег
вполне мог поговорить с ним.
Дверь открылась, и в палату зашли Мила с Эдиком. На этот раз
волосы девушки были ярко-зелёного цвета, а вокруг глаз она сделала
тенями чёрные круги. Ну, чисто чокнутая панда!
- Здорово, больной! – громко воскликнула она, плюхаясь на мою
кровать и хлопая меня по бедру. – Как самочувствие?
- Было неплохим, пока ты не отбила мне ногу, - ответил я с
улыбкой.
Я был рад видеть их обоих, тем более что у меня только что
появилась к ним одна просьба.
- Говорят, тебя выпишут через недельку, - заметил Эдик.
Он обходил палату в поисках инопланетных следящих штук – ещё
одна форма проявления его навязчивой идеи.
- Отлично. Меньше всего мне хочется тут валяться.
- Ничего, небольшой отпуск тебе не помешает.
- Ты называешь это отпуском?
Мила сделала страшные глаза.
- Слушай, ты должен радоваться, что жив остался! Кстати, что вы
с техниками делали на Авалоне? Всем это очень
интересно.
- Сергей хотел проверить мои системы. В подробности не
вдавался.
- Он не получал на это санкций.
Я пожал плечами.
- Насчёт этого ничего не знаю.
Теперь, когда он мёртв, допрашивать, кроме меня, некого.
- Сергей сказал, что ему нужен «Фаэтон», чтобы слетать на Авалон
для консультации, - проговорил Эдик. – Но он ни словом не упомянул,
что с ним будешь ты. Так, во всяком случае, утверждает
Лугацкий.
- Слушай, я не знаю, что кому сказал Серёга, - ответил я.
- Ладно, с этим разберётся внутренняя служба, - проговорила
Мила. – Расскажи лучше, что с Авалоном. Мы слышали, там никого
нет.
- В смысле?
- Вообще. База стоит пустая. Она обесточена, повсюду обломки
оборонных комплексов и останки киборгов. Полный разгром. Работают
только турбины.