- Нужно будет тебе прикупить какой-нибудь домашней одежды на следующих выходных, - как бы между делом проговорил шеф, и Даша в очередной раз не знала, что отвечать. Потому что «домашняя одежда» - это для дома. Квартиру Полякова она домом не считала.
Понимание ситуации пришло чуть позже, когда Павел Константинович зазвал её за стол и стал потчевать собственноручно приготовленным овощным рагу и запечённой рыбой. Только проглотив пару ложек, Даша поняла, насколько проголодалась. А Поляков наблюдал за ней с радостно-мечтательным видом, подставив ладонь под голову. Только тут да Несветаевой дошло: Паша завёл себе питомца! Питомца, за которым можно ухаживать, которого можно кормить, наряжать, возить на выставки… В смысле, показывать людям. Ну и потрахивать в удовольствие, не опасаясь, что хозяина сочтут зоофилом.
Это осознание немного отрезвило и развеяло романтический флёр вечера. Дарья вновь взяла на себя управление ситуацией – насколько это было возможно рядом с романтически настроенным мужчиной, в два раза большим по весу. Она поддерживала разговор и расточала комплименты, но почему-то идиотски-счастливое выражение стекло с лица Кощея.
- Даш, вот честно, вроде и хорошие слова говоришь, но лучше б молчала, - почему-то обиделся он и даже встал из-за стола.
Это было неожиданно. Что она не так сделала? Еда почему-то сразу сделалась невкусной, или просто аппетит пропал. Несветаева ковырялась вилкой в тарелке, пытаясь придумать объяснение, почему не доела до конца, раз Паша – такой офигительный кулинар.
С чего она расклеилась, как кисельно-кисейная барышня? Не иначе, как бесячные на подходе. В целях профилактики беспризорности Даша вела строгий календарный учет, но наизусть не помнила. Однако по ощущениям было где-то близко. Это успокаивало. Все эмоциональные метания приобретали естественнонаучное объяснение. А всё, что естественно, то со временем пройдёт. Но ПалКонстантиныча-то с чего качает?
- А я чулки привезла, - нарушила молчание Дарья.
Хозяин квартиры чем-то занимался за Дашиной спиной, из-за чего становилось еще неуютней.
- Молодец, - ответил Поляков, но без огонька.
- В качестве домашней одежды.
Позади раздался «звяк», как от посуды по посуде, и Даша обернулась.
Он стоял у кухонного шкафчика, сжимая кружку. Кружка стояла на блюдце. Видимо, их стремительная встреча и стала причиной звука. Фигуру Паши можно было описать как застывшую. К сожалению, он отвернулся в противоположную сторону, и нельзя было понять, что последует за этим «звяк». То ли он набросится и тут же, на столе, оприходует, то ли подойдет и по лицу зафигачит. Даша сжалась.