– О каких
именно беспорядках идет речь? – спокойно спросил я, не обращая
внимания на его тон.
– Вы
провоцируете конфликты, толкая студентов на противостояние с
деканатом. Вы кем себя возомнили?! – взорвался замдекана,
выведенный из себя моим спокойствием и тем, что его попытка сразу
запугать меня и подавить не принесла плодов.
– Я просто
пытаюсь выяснить, кто на меня наговаривает, – я уверенно стоял на
своем, – я совершенно точно знаю, что ничего из того, о чем вы
говорите, не делал.
– Чем вас
не устраивает Брагин в качестве комсорга группы? – резко сменил тон
замдекана, бросив попытки задавить меня авторитетом. – Сами хотели
это место занять?
– Ни в
коем случае, – спокойно выдержав его взгляд, ответил я. – Просто,
это должность выборная. Я всего лишь поинтересовался, кто голосовал
за Брагина. Выяснилось, что никто. Хотелось бы, чтобы нам дали
возможность принимать участие в таких серьёзных процессах, как
выборы старосты группы, комсорга и профорга, руководствуясь
принципами студенческого самоуправления. Нам с этими людьми учиться
и работать, вопросы решать, с деканатом взаимодействовать. Эти
позиции слишком ответственные, их надо поручать тем, кто пользуется
доверием однокурсников.
– Выборов
старосты не бывает. Его назначает деканат, – возразил мне Евгений
Сергеевич.
– Значит,
вы подтверждаете, что должности комсорга и профорга выборные, –
пожал я плечами, – вы же меня про комсорга вызвали поговорить, не
про старосту?
Зудинов,
внимательно глядя на меня, молчал и нервно стучал карандашом по
столу. Видно было, что он немного растерян и не понимает, как
дальше продолжать разговор. Все пошло совсем не так, как он
планировал. Зеленый первокурсник не посыпал голову пеплом и не
спешил покаяться.
–
Тем более, я никак не могу одобрить манеру поведения Брагина. Он
себя ведет так, словно все вокруг рабы, а он их хозяин. Вряд ли за
это сражался Леонид Ильич Брежнев на Малой земле, – добавил я, чтобы добить оппонента.
Замдекана
сразу присмирел. Любые разговоры про генсека – вещь опасная. Мало
ли кто как поймет сказанное. Возражать мне дальше стало
чревато.
– Идите,
Ивлев, и подумайте о … своем поведении, – нервно скомкал окончание
фразы Евгений Сергеевич, – а у меня дела.
Он встал и
показал мне рукой на дверь. Но я и так знал, где она находится.
Кивнув вежливо замдекану, я вышел. Спокойно попрощался также кивком
с методисткой. Пройдя до поворота, повернулся посмотреть, что
делает Зудинов. Он тоже вышел из кабинета и быстро зашагал в другую
сторону. Словно резко вспомнил о чём-то важном.