- Княжна, мне нужно с вами обговорить одно важное дело, немедленно!
У меня и так раскалывалась голова, а тут ещё этот громогласный здоровый гоблин гаркнул так, что стекла в окнах задребезжали. И даже не соизволил поздороваться и поклониться, как того требовал этикет.
- Мирослав Егорович. Что вас вынудило покинуть казарму и появиться здесь лично? – Ехидно улыбнувшись, спросила у него.
По его виду сразу было видно, что княжну он недолюбливал и считал глупой курицей, не способной управлять княжеством. Хотя он о всех женщинах так думал, потому до сих пор и не был женат, как многие воины. Его часто по выходным видели в трактире с девицами легкого поведения, и этого ему очевидно было достаточно.
Воевода сжал от бешенства челюсти, но сдержался, видя, что по моим рукам побежало пламя и закружились снежинки. А его в глазах даже удивление промелькнуло, насколько я успела заметить.
- Мы поймали лазутчика, хотелось бы знать, как вы узнали княжна, что он должен появиться?
- Пройдемте в гостиную, воевода. Поговорим там, не к чему слышать то, что я скажу лишним ушам.
Удивительно, но как только я выпустила магию, головная боль прошла, и я почувствовала легкость. Хотелось петь и смеяться, а ещё сделать что-нибудь неподобающее княжны. Попрыгать на месте и похлопать в ладоши. Но сдержав свои порывы, я лишь задрала повыше голову и направилась в гостиную.
На резном диванчике, воевода смотрелся как нечто чужеродное, и выглядел неуверенно, видно боялся, что диванчик под ним развалиться. Я с улыбкой смотрела на лицо воеводы, на котором отражалась вся гамма его чувств.
Я расположилась напротив него в кресле, и ждала пока мужчина уместиться.
- А теперь я вас слушаю, воевода. И начните с самого начала.
- Вечером на заставу от вас прилетел голубь с сообщением, вы просили усилить надзор. Почему?
- А вы как думаете, воевода? Моих родителей убили, также пытались убить меня, но благодаря проснувшемуся дару им это не удалось. Как вы считаете тот, кто это сделал неужели не пойдет на то, чтобы не доделать свое дело до конца?
Крепкие плечи воеводы напряглись, он явно принял мой камень в свой огород. Его широкая челюсть напряглась, и внимательные голубые глаза впились в моё лицо. Этот в отличие от других не стеснялся смотреть прямо в глаза.