Из хмурых дум адмирала вывел сигнал
коммуникатора.
- Слушаю.
- Милорд – из динамика послышался
голос адмирала Ингфилда, - пришел запрос на сеанс связи с вами.
- Очередной эмиссар парламента?
ЕС?
- Нет, милорд, он назвал себя…
“Призраком”.
Повисла короткая, но тяжёлая пауза.
Филипп прекрасно знал, кто пытается с ним связаться. Вернее, он
знал настолько прекрасно, насколько позволяла эта таинственная
фигура. С одной стороны, он был удивлён тому, что этот человек
выходит на связь именно сейчас. С другой, было неприятное
осознание, что дивиться тут нечему.
- Соединяй.
- Как прикажете, милорд.
Как только вы встанете на
нашу точку зрения, мы с вами полностью согласимся.
Моше Даян - Сайрусу Вэнсу
(во время арабо-израильских переговоров 1977 г.).
Громкие речи о величии державы,
военные марши и спуск со стапелей военного корабля с пафосным
именем. Чтобы всё это увидеть полковнику Никусу не нужно было
переться в другую часть галактики, ведь аналогичную картину он мог,
на более или менее регулярной основе, наблюдать в течение всей
своей жизни в Турианской Иерархии.
Полковник Тиберий Никус, глава
третьего аналитического департамента внешней разведки, направлением
кропотливой работы которого были люди. Тиберий – прирожденный
аналитик, его разум способен выводить невероятные заключения,
выводы, а главное – решения для разнообразных задач, возникающих в
его работе. Проще говоря, он гений в своей сфере и, как у любого
гения, у него есть свои заскоки. В случае с Тиберием, речь идёт об
ужасном отклонении от турианских стандартов – хронической
неподчиняемости. Дисциплина и субординация для него просто пустой,
а порой и надоедливый звук, и только личная протекция сверху
сохраняет ему должность. Протекция и гений. Анализ полковника не
раз помогал Иерархии во многих сферах, принося последней
многочисленные дивиденды.
Вот и сейчас командование отправило
полковника в составе делегации специалистов в Российскую империю,
поставив в качестве официальной цели проработку основных
технических моментов будущего договора. Неофициально же упор был
сделан на сбор информации. По мнению Никуса, это было бессмысленно
и ничего нового узнать не получится, но… он ошибся. Что бывает
довольно редко.
В Империи он никогда не был и
обладал лишь информацией, полученной из открытых источников и
данных разведки, весьма скудных, если честно, но уже тогда было
ясно, что это государство не так просто, как кажется. Во многом это
было обусловлено самой историей людей. Человечество, благодаря
своему внутреннему многообразию, создало, испробовало и изучило
такое множество форм существования социальных сообществ, что
академики разных рас могли лишь ахнуть. Этот «ах», кстати, привёл к
настоящему буму развития социально-политических наук в пространстве
Цитадели. И Тиберий старался не отставать от этого бума.