Сын папиного графа. Том 3 - страница 17

Шрифт
Интервал


«Возможно, это отголоски воспоминаний и чувств, принадлежащие тому, кому принадлежало мое нынешнее тело,» — размышляю я, вглядываясь в таинственные образы, которые предстали перед моими глазами.

В моменты такого внутреннего раздумья, я невольно начинаю прослеживать свои собственные чувства и размышления.

«Всегда ли я считал себя хладнокровным и беспристрастным?»

Мои мысли начинают бороться с этим внутренним конфликтом. Мое первое убеждение гласит, что я и в самом деле всегда старался подходить к жизни с хладнокровием и без эмоциональных колебаний. Но внезапно, словно теневая фигура из прошлого, приходит другая мысль:

«Или, возможно, я тоже поддался этому гневу и страсти. Ведь этот человек, Милош Миланов, принес мне немало неприятностей несколько лет назад, начиная с заговора клана Гордеевых и заканчивая войной против знати Большероссии.»

В этот момент, моя душа разрывается между прежней уверенностью в своей беспристрастности и новой реальностью, где гнев и страсть также играют свою роль.

Аудитория, собравшаяся вокруг меня, молчит, словно гипнотизированная происходящей перед ней драмой. Они слышали слухи о моей личности, о том, что я являюсь последним наследником династии Сергеевых через материнскую линию, претендующих на законный трон Сервии.

И эти слухи широко распространились среди аристократии. Мне становится ясно, что мне не остается ничего другого, как попытаться сохранить этот сокровенный секрет, ведь он может изменить ход событий в Сервии.

Милош, сидящий напротив меня, убирает руку, будто чувствуя враждебность, и вздыхает, словно уже ожидал такого ответа от меня. Касаясь моего гнева, он считает свое долгом прояснить ситуацию:

— Я знаю, вы меня ненавидите. Понимаю, у вас была эмоциональная связь с членом семьи, которого вы никогда не видели. Но вина лежит на королевской семье Сергеевых. Они вели роскошную жизнь, не заботясь о благополучии народа. Как командующий армией, я чувствовал себя ответственным положить конец этим практикам.

Моя ухмылка приобрела особую горечь, когда я слушал аргументы Милоша. В этот момент мне казалось, что его слова растворяются в воздухе, оставляя лишь пустоту и надежду на несбыточное.

Ответственность? Смешно звучит! Как будто Милош думал, что его убедительные слова могут затмить мое чувство недовольства. Я даже не собирался участвовать в этой игре. Мне известна твоя история, Милош, каждая маленькая темная деталь, каждое забытое обещание. Мои глаза прошли через множество страниц твоей биографии, и нет ни одной, которая оправдывала бы твои слова.