Дуня с лёгким нажимом поворачивала
ключ в замке, и отчетливо почувствовала сопротивление. Казалось,
будто замок не собирался поддаваться. В надежде разбудить его из
«коматозного» состояния, она решила потрясти ключ, вверх и вниз, но
и это оказывается напрасным. Металлический страж остается
неподвижным, как будто выражая свое нежелание раскрываться.
С некоторой решимостью Дуня решает
вставить ключ глубже, словно это могло бы изменить исход ситуации.
Но и этот маневр оказывается тщетным, и она начинает понимать, что
просто так в дверь не пройти.
В этот момент на ее лбу появляются
капли пота, а недоумение и легкое отчаяние мелькают в ее
глазах.
— Давай, — прошептала она себе,
словно призывая саму дверь сотрудничать.
И, наконец, слышится тот самый лязг,
который она так долго ждала. Дверь отпирается. С облегчением в ее
глазах мелькает улыбка.
Войдя в комнату, Дуня ощущает, как
прохладный воздух, вызванный сквозняком, встречает ее. Она быстро
закрывает за собой дверь. Темнота внутри не смущает ее — напротив,
ее глаза мгновенно приспосабливаются к окружающей обстановке.
— Вау! — шепчет она, осматривая
каждую деталь комнаты. Каждый элемент излучает изысканность и
роскошь. Меховой ковер коричневого цвета на полу, оконная рама
блестит золотом, а люстра в форме барабана висит под потолком,
словно произведение искусства.
Однако Дуня быстро возвращает себя к
реальности и направляет свое внимание на цель.
— Давайте приступим к работе, —
говорит она, восстанавливая фокус.
Прошло десять невероятно насыщенных
минут, наполненных напряжением, когда Дуня, опытная шпионка,
наткнулась на папку, манящую вглубь своего содержания заголовком,
который внушал таинственность и важность:
«Северный Альянс: Соглашение
между Тарлией и Вланде.»
Без малейшей задержки она распахнула
ее, начав свое погружение в суть документа. Каждая строчка
привлекала ее внимание, словно магнит, и она внимательно читала
текст.
Экономические темы оказались лишь
вершиной айсберга, когда внимание Дуни привлекла вторая часть
соглашения. Там, в глубинах параграфов, ее встретил принцип
оккупации Средней Авразии — тема, вызывавшая ее беспокойство.
За четкими пунктами документа
маячила тень неопределенности. Каждый аспект звучал как вестник
перемен, о которых не стоит забывать.
Обе страны вразумительно обсудили,
как им лучше всего разделить землю, которую они захватят.