Через несколько минут из спальни вышел Артем. У меня не было сомнений, что это вымышленное имя. Видимо, блондинка все же не из их компании. Сутенер был зол и возбужден. Белки глаз налились кровью, как у быка, через щеку пролегли свежие кровоточащие царапины.
– Вот зараза, фотку испортила, – тяжело дыша, он вытер по-хомячьи, пухлую щеку ладонью.– Не далась, пантера, кошка дикая. Если бы она нам еще не пригодилась, то взял бы силой. Люблю строптивых телок, аж, кровь в жилах закипает. От кайфа отказалась. Может, у нее с головой не в порядке?
Он достал из кармана носовой платок и вытер потное лицо. Взглянул на бурые пятна крови и пригрозил в приоткрытую дверь:
– Я тебе еще припомню этот знак "нежности".
– Разреши мне, я не таких ломал и мял, – Картежник заискивающе заглянул в глаза Артема.
– Нет, остынь,– твердо ответил тот. – Мне летальный исход не нужен, чтобы без "мокрухи". Еще успеешь натешиться. Если не с ней, то с другими грелками.
–Наше дело чистое, отвечать придется ему, как заказчику товара, – указал на меня Картежник.
– Придержи язык за зубами, – огрызнулся Артем.
– Убирайтесь вон! – возмутился я. Противно было видеть их лоснящиеся, похотливо наглые рожи.
– Не шуми, не шуми, – с нарочитым спокойствием отреагировал Артем. – Побереги нервные клетки. Говорят, они не восстанавливаются. Бабу он пожалел, праведник. Да они для того и созданы, чтобы по первому желанию доставлять нам кайф. Странный, ненормальный мужик. Наверное, у тебя крыша поехала…
Потом повернулся к Картежнику, все еще державшему меня на прицеле, и язвительно посетовал:
– Хозяин сердится. Загостились мы, пора и честь знать. Пойди и уничтожь наши "пальчики", чтобы не искушали его. Мы еще встретимся. Не обессудь, Евгений, ты сам этого захотел. Девочку не обижай. Пусть немного у тебя побудет, отдохнет после жаркой схватки. Разрешаю поразвлечься. Она тебя примет, клиент богатый. Шальные доллары захотела заработать, дуреха. Ха-ха!
Он сочно рассмеялся, куражась, очевидно, намекая на мой скромный достаток и жилище. Картежник вскоре возвратился из спальни.
– Окурки забрал? – спросил его Артем.
– Вот они, – разжал широкую ладонь, рассчитывая на похвалу, сообщник. —Фужеры и бутылку протер. Никакой хрен отпечатков не обнаружит. Коньячок прихватил. Хватит с него остатка. Не шибко приветливым оказался, не научился гостей встречать.