Внезапно на улице зашумели шины
автомобилей, и к зданию подкатили два грузовика. Оттуда быстро
начали выскакивать вооружённые люди в гражданской одежде, между
собой разговаривающие на ломаном польском языке. Захватив здание
радиостанции, они зашли в радиорубку и застрелили сидящих там
операторов.
— Какого чёрта? — ворвался через
минуту в кабинет тот, кто руководил операцией. — Я же приказал
никого не убивать из персонала!
— Да ладно, начальник, — оскалился
золотыми зубами один из псевдополяков. — Мы же для большего
правдоподобия стараемся. Во славу Рейха, мля.
— Тьфу, уголовники, — раздражённо
сплюнул старший. — А сообщение, как теперь передавать? Или ты,
умник, знаешь, как здесь со всем этим управляться? — обвёл он рукой
радиоаппаратуру. — В общем, как хотите, но включите мне эту машину,
а потом на польском орите в микрофон, что начинаете войну с Рейхом.
Или меня зовите. Я, понятно, объясняю?
— Не ссы, начальник. Сейчас всё
будет, — кивнул золотозубый, закуривая папироску.
Через пять минут суеты нашли и
привели того, кто хоть что-то понимал в радио. Очкастый мужичонка с
сомнением оглядел радиоаппаратуру.
— Ну, ты чё, профессор? Включай эту
адскую машину, — угрожающе посмотрел на него золотозубый. — Ты же
сам на зоне хвастал, что знаешь азбуку Морзе. То да сё... Шевелись,
мля, — рявкнул он, направив пистолет в живот собеседнику.
Очкастый тяжело вздохнул, ссутулился
и подошёл ближе к столам. Брезгливо отодвинув мёртвое тело
оператора, он его шапкой вытер кровь и попытался включить
радиостанцию. У очкастого ничего не получилось, и уголовник в
отчаянии начал тыкать на все кнопки подряд. В аппарате что-то
зашипело, и замигали лампочки.
— Работает! — радостно выкрикнул
мужичонка разворачиваясь.
— Беги за старшим, приказал ему
золотозубый, аккуратно выглядывая на улицу.
Штурмбаннфюрер СС Альфред Науйокс
быстро вбежал в комнату в сопровождении очкастого. У окна стоял
золотозубый и курил, посматривая наружу. На радиоаппаратуре горели
лампочки, что-то пищало и посвистывало.
— Давай быстрей, куда говорить? —
прикрикнул Науйокс очкастому. Тот заметался возле стола и протянул
микрофон штурмбаннфюреру СС. Науйокс откашлялся, а потом грубым
голосом сначала по-польски, а затем по-немецки, объявил, что Польша
начинает войну с Германией.
— Ушло в эфир? — он вопросительно
посмотрел на очкастого.