Если
Германия не отступится и не принесёт извинения за свою дерзость, то
не позже чем через пять лет полностью лишится самостоятельности, и
до конца века будет площадкой для чужих политических игр. А сам
Геллерт умрёт в тюрьме забытый и про́клятый всеми, и род
Гриндевальдов прервётся на нём».
Такой судьбы себе и своей стране
Геллерт категорически не желал, но и дать команду, убраться из
славянских земель, уже не мог. Слишком многое было поставлено на
карту, слишком.
***
За окном гостиной Слизерина, утром,
как всегда, не было ничего видно, кроме бутылочного цвета воды.
«Чтобы студентов моего факультета, ничего не отвлекало от
постижения магии», — самодовольно подумал про себя Салазар. С
момента появления в этом времени он усиленно работал над своей
репутацией, понемногу влияя на студентов факультета. Ещё на третьем
курсе Салазар с лёгкостью победил на дуэлях, так называемого
сводного братца. И с тех пор, только увеличивал отрыв, понемногу
приучая остальных слизеринцев, что именно он — самый сильный
волшебник факультета. Правда, сынок Дамблдора, казалось, не обратил
на это внимания. Томас всё так же близко общался лишь с Блэками, с
остальными поддерживая доброжелательные отношения. Слизерин же
собирал вокруг себя представителей высшей аристократии. Лестрейндж,
Нотт, Розье, Эйвери. Эти ребята составят костяк его будущей партии.
Недавно к ним присоединились Абраксас Малфой со своими вассалами,
Мальсибер и Джагсон. С других факультетов тоже было несколько
чистокровных парней и девушек. Особенно ему нравился молодой
когтевранец Руквуд. Мальчишка показывал задатки настоящего учёного,
и Салазар хотел подготовить его для работы в «Отделе Тайн». Если
заранее опутать его клятвами, то все меры, которые принимают
невыразимцы для защиты своих секретов, просто не сработают, так как
будут конфликтовать с уже наложенными императивами.
Из-за яркой симпатичной внешности
Эверли, Салазар удостаивался регулярным вниманием женской половины
студентов, но близко ни с кем не сходился. Так, прогулки в Хогсмид,
поцелуи на Астрономической башне, но не более того. Были, конечно,
и такие студентки, которые его раздражали. Особенно выделялась
когтевранка Уоррен Миртл. Беспардонная очкастая девица бегала за
ним хвостиком. Подойти и поговорить она так ни разу и не решилась,
зато украдкой следить за ним, могла постоянно. Чем, естественно,
доводила Салазара до кипения. Ещё один мальчик, вообще непонятно
как попавший в школу, наверняка имел в предках нечеловеческих
существ. Судя по его габаритам, кто-то из его родителей был Огром
или даже великаном. Представив такую противоестественную связь,
Салазар мог только ругаться на всех ему известных языках. Будучи от
природы худощавым, он как-то раз был сбит с ног великаньим
отродьем, пробегавшим куда-то по своим делам. А «жалящее», которое
он, сидя на полу, запустил в спину неуклюжего увальня, не возымело
никакого воздействия. Что ещё больше убедило Салазара в
нечеловеческой природе этого ученика. Тупой полувеликан не мог
похвастать хорошими оценками, единственно, где он действительно был
хорош, так это на УЗМС, находя общий язык с любыми, даже самыми
опасными тварями. После того неприятного столкновения в коридоре,
Салазар периодически размышлял, как закрутить такую интригу, чтобы
это животное выгнали из Хогвартса, несмотря на протекцию профессора
Дамблдора.