Непрерывно болтая и сопровождая свою речь
темпераментной жестикуляцией, Давид усадил дорогих, как он заявил, гостей за
один из столов рядом с деревянным домиком, из окошка которого доносились
пробуждающие аппетит ароматы. Не успела Алина и глазом моргнуть, как на столе
появилась бумажная скатерть, а на ней – столовые приборы.
– Домашнее вино. Самое лучшее! – Давид уже разливал по двум стаканам гранатового цвета жидкость.
– Я за рулем, Давид, – отказался Герман, чем вызвал у мужчины шумное негодование.
– Ай, мое вино не пьяное, Гера! Что ты такое говоришь! Разве я тебе враг
– поить пьяным вином? Это же чистый нектар, попробуй! Хотя бы попробуй!
Герман, к ужасу Алины, поднес стакан к губам и
сделал хороший глоток, а затем зажмурился от удовольствия.
– Вот! Говорю же, нектар! И ты, девочка, пей! Пей немедленно. И до дна!
Она хотела вежливо отказаться, но, поймав
насмешливый взгляд Германа, успевшего «просчитать» ее реакцию, схватила стакан
и махнула половину.
– Ай, хорошо! Умница! Ну как, нектар, да?
Алина кивнула – нектар, нектар. Вино и правда
оказалось сладким, ароматным и мягким. Она снова поднесла стакан к губам.
– Осторожно, вино обманчивое, – шепнул ей Герман, когда Давид отошел к домику. – Пьется легко, голову
оставляет ясной, но ноги потом заплетаются. А нам еще, как вы помните, через
мост идти. Впрочем, если вино придаст вам храбрости, то вперед!
Алина только сверкнула на него глазами, но
глоточек сделала уже осторожный.
А потом принесли угощение, и она забыла о
своей неприязни к мужчине и пережитом страхе, потому что форель и правда была
такой нежной, что таяла на языке. А сочные хачапури с ярким желтком в лунке
оказались божественно вкусными. Алина ела с таким аппетитом, которого не
испытывала уже давно, и даже не стыдилась за него перед Германом. А тому,
похоже, ее аппетит очень нравился, потому что он улыбался. Мешали ли ей его
взгляды? Только поначалу, а потом то ли вкусная еда сделала свое дело, то ли заструившееся
от вина тепло по телу, но Алина расслабилась. Ей даже стало приятно то, что
Герман на нее поглядывает. И она даже опять нашла его красивым. Хоть и
совершенно не в ее вкусе.
– Вижу, вы довольно прожорливая, – ухмыльнулся он, когда на ее тарелке от двух
рыбин остались только косточки. – Ваша комплекция обманывает.