– Обидно, Анна – человек, а такая ненависть…
– Так у людей ненависть и есть, у иродов её не бывает.
И вдруг так улыбнулась хитро, что теперь уже я насторожилась.
– Рина, только с тобой у них скоро столько её будет…
– Ненависти?
– И её тоже, Амир теперь своё сердце так растревожил, что в нём уже всего полной ложкой.
– Но он её не убил?
Почему-то страх заполнил сердце, что бы ни сделала Анна, нельзя позволить Амиру снова… неправильная мысль. Я даже представить не могу, как он меня защищает от всяких врагов, которых знаю только теоретически, то есть не знаю совсем. Поэтому думать о её судьбе не буду, у вождя есть право действовать так, как он посчитает нужным.
– Не убил.
Ответ Фисы успокоил, но она сразу отвернулась, и я поняла, всё-таки что-то с ней сделали.
– Как с ней Роберт разбирается?
– Уж он знает. Ты об этом не думай, их дело, как тебя оборонять от всяких шалав.
Полежав в полной тишине, Фиса тоже о чём-то задумалась, я всё-таки решила уточнить:
– Я так и не поняла, почему ты на них ругалась, они ведь не виноваты, что Анна такое совершила.
– А что тут понимать, ироды они ироды и есть…
И вдруг стала очень серьёзной, взгляд потемнел почти как у тех самых иродов.
– Рина… даже не знаю… жажда во всех опять всколыхнулась, ты не бойся, недолго было…
– Жа… жажда… Фиса… ведь давно… уже никогда…
– А вот! И я уверена была, да и они… Амир чуть с ума не сошёл, что заново всё с тобой. Ты не бойся…
– Я не боюсь. Но Фиса, она же обычный человек…
– Да не в ней дело-то, не в ней! Хоть и шалава, змея… это нутро их лезет! Ирод прёт! Энергия изменилась, повернулась во все стороны и сразу нутро победило! Зверь вылез, никакая любовь не остановила! Они сами, уже сами из тебя жизнь тянули! Все!
Она даже руками лицо закрыла, пытаясь спрятаться от ужаса, рухнувшего на всех в тот момент, но почти сразу посмотрела на меня своими пронзительными глазами ведьмы.
– Неправду говорю, Витёк едва колыхнулся, он и помог, закрыл тебя от них.
Я неожиданно успокоилась, оледенение уже почти охватившее весь организм, отступило, и сквозь ещё сжатые зубы получился только хриплый шёпот:
– Он раньше всех отказался… от живой крови…
– Верно поняла, верно, лебёдушка наша, всё сразу осознала.
Фиса погладила меня по простыне, укутавшей тело с травами, и призналась:
– Я тут о королеве-то повыспрашивала, так вот, легшее ей было, сильно легшее, чем тебе, золотая моя. Таким путём ты первая идёшь, все камни да сучки, что на дороге лежат сама вынуждена обходить, да ноги об них резать.