Я продолжала учиться, уже заканчивала обучение, и предстояла защита дипломной работы. Конечно, писать что-либо было трудно, и сначала я была просто слушателем. Но ведь диплом получать надо, и я кое-как написала его. В те годы, а это было в 1997 году, дипломы не строчили на компьютере, всё выполнялось вручную. Вот и я написала, конечно, криво, но это мне простили, так как я левым глазом видела за два глаза, а это не просто. И я заметила, что периодически это ощущение меня покидало, и казалось, что вижу двумя глазами. А порой, наоборот, чувствовалась нагрузка на один глаз, и это было тяжело.
Но всё это, на мой взгляд, сейчас не особенно важно. Важно то, что и тогда, и сейчас, я не чувствовала какого-то страха или паники. Я всегда очень боялась, страшно боялась темноты. Хотя сейчас я не вижу, но и темнотой это не назовёшь. Я не знаю, как это объяснить, ощущения всегда разные.
Итак, подходило время защиты дипломной работы. Честно говоря, в день защиты и в момент, когда я выбрала экзаменационный вопрос, раскрыв тему перед строгой (как мне казалось) комиссией, я почему-то не особенно переживала, а по правде сказать, вообще не волновало, каким будет результат. Я закончила своё обучение с обычным дипломом, и мне было всё равно, так как я никогда не стремилась быть педагогом в детских учреждениях. Даже на практике методист в детском саду попросила меня поклясться в том, что я ни в коем случае не буду работать в детском саду. И я поклялась, причём положив обе руки на сердце. Вот так и закончилась моя учёба. И в дополнение к сказанному, воспитатель – это уникальная профессия, и воспитателем может быть только талантливый человек, но и учитель в школе – это тоже талант, но всё-таки это разные специализации. Поэтому я выбрала профессию учитель, но об этом чуть позже.
Прошло где-то около года, и мне требовалось переосвидетельствование группы, помните, я говорила, что инвалидность присваивают на год. Так вот время подошло, и в день посещения медико-социальной экспертизы меня осматривала всё таже желто-белая старушка, извините, доктор. И такой она стала ещё более противной, от неё прямо-таки ощущалась плохая энергетика. Она недолго смотрела мне в глаз, хотя мне показалось, что она только создавала видимость обследования, ну чтобы написать что-нибудь. И через считанные минуты победно выразила: мы снимаем вашу вторую группу и присваиваем третью. Но эта группа не давала гарантии на свободное посещение доктора в столице, и этот факт не волновал эту женщину, конечно, таких как я у неё хватало