За ней находилось несколько решеток, сваренных из арматуры. После решетки стояло окно, в котором была открыта форточка градусов на тридцать, сквозь щель которой ели-ели виднелось июльское небо. С права стоял маленький «общак» (стол), заваленный различными продуктами. В камере стояла не выносимая духота. Войдя в камеру, я ощутил как исчезло волнение после того как я увидел своего одноклассника «Краву». С Андрюхой мы учились еще с седьмого класса, после девятого класса вместе поступили в ПТУ, в одну группу. Он лежал на наре, которая была прикреплена к деревянной «Сцене». («Сценой» в ИВС называли деревянный или бетонный подъем, высотой полметра, раньше на ней спали арестанты.)
Слева от него, на второй наре лежал мужик лет сорока пяти, пятидесяти, рядом возле него седел мужик такого же возраста, и чинил маленький кипятильник. Нары били одно ярусные. В камере их было только две и поэтому в некоторых «хатах» спать приходилось по очереди. Справа от меня находилась «дючка» (туалет). Она почти ни чем не прикрываемая, кроме невысокой стеночки спереди. Сам унитаз назывался «Крокодил», из-за того что при сливании воды, он издавал противный рев. На вид он советского образца, которые распространены были в общественных туалетах времен СССР.

Зрелище очень неприятное, но человеческий инстинкт к выживанию, заставляет людей приспосабливаться к любым условиям. Стены камеры были ровными, побеленными, и только в некоторых местах исцарапаны. Такой общий вид «хаты» в которую меня закрыли. Увидав меня, «Крава» радостно подорвался со своей нары и позвал меня к себе. Мужики, как будто бы не замечая меня, принялись заваривать «чифирь». «Чифирь» это очень крепкий чай, на вкус горький, у тех кто пробовал его впервые он мог вызывать тошноту. Готовиться он в основном из грузинского чая. Пить «чифирь» в тюрьме, это традиция в которой заложен особый смысл. «Чиф» пьют, когда встречают новых людей в камере, когда провожают на этап, и на всех торжественных событиях. Чашка, из которой его пьют, называется «малышка», а литровая кружка именуется как «тромбон». «Чифирь» бодрит и держит разум в трезвом сознании. Я поднялся на сцену и подсел к нему. Мы пожали друг другу руку, но остальным я руки не жал, потому как мне ранние уже говорили о том, что в тюрьме избегают рукопожатий. Он спросил, за что меня закрыли, на что я ему ответил, с особой гордостью.