– Так, может, он еще кому-то про это рассказал. По пьяному делу.
– Вообще-то он не пьет. И клялся, что рассказал только мне. Да и вообще это только один эпизод.
– Сережа, а зачем ты мне это все рассказал? Вон Вишневский как вперед побежал. Он бы и слова по этому поводу не промолвил.
– Надоело мне все. Тебе это в диковинку. А мне поперек горла стоит.
– Что-то рано. Медведева только недавно официально вступила в должность.
– Это не при ней началось. Она такой же винтик, как и все мы. Просто большего размера. Три года назад я даже представить себе не мог, что буду участвовать в подобных делах. Иногда мне начинает казаться, что я не только их самих вылизываю, но и туалеты после них.
– Ну, у тебя и сравнение.
– Посмотрю я на тебя через месяцок. Ты больше меня всегда за правду боролась. Сможешь ли себя сломать?
Ирина пропустила вопрос мимо ушей. Они никогда не были с Вахрушевым так откровенны. Что это? Может, провокация? Ирина посмотрела на Сергея.
– Устал, уходить, что ли, собрался?
– Да. Ты же знаешь, у меня сын работает в Киеве. Хочу туда податься.
– А как же национализм и прочее?
– Я тебе советую выпускать газеты, а не читать их, особенно вместо умных книжек.
Сергей открыл перед Скрябиной тяжелую дверь в областную администрацию и через два блокпоста полиции – нововведение демократичной Медведевой – они поспешили на планерку.
Ирина вернулась в редакцию к полудню.
– Когда планерку созывать? – подняла голову от бумаг, заваливший ее стол, секретарша Светочка.
– Давай через пятнадцать минут. Только кофе выпью, – ответила Скрябина, торопясь в свой кабинет.
Когда она переступила порог, то интуитивно посмотрела на телефон спецсвязи, задвинутый Тюленевым в самый угол. Она не хотела верить в теорию заговора, озвученную Вахрушевым, но понимала, что жить по-прежнему было бы крайне неразумно.
В дверном проеме появилась голова Светочки.
– А из рекламщиков кого звать?
– Пусть приходит Красильникова.
Светочка удивленно посмотрела на Скрябину и скрылась за дверью. С Ольгой Красильниковой Скрябина не жила душа в душу. Но Ирина всегда профессионализм ставила выше человеческих качеств, а в Красильниковой его было достаточно. Конечно, была опасность, что она существенно изменит сложившийся уклад в рекламном отделе, перетряхнет базу контактов в свою сторону, но подумать, как это минимизировать, Ирина решила позже. Политическая составляющая ее работы вышла на первый план.