Если сама по себе государственническая сила германства признана всеми, если высокая мудрость германской теологии доказана, то можно не только предположить существование целенаправленного обучения духа. И это было скорее плановое образование всего народа в течение сотен лет, и никак не проявление той ступени полудикого существования, которое обычно принимают за неоспоримую истину, обосновывая предвзятыми и полными ненависти сообщениями римских, греческих и франкских источников.
Если же в дохристианское время религия и ее философия была продуктом мощной души народа, если эта религия, которая обожествляла и по сей день живые идеалы немецкого народа, была не только вместилищем национального чувства, но и чувства справедливости, то ее хранители, или, выражаясь точнее и понятнее, ее служители, должны были быть вождями своего народа. И действительно, они не только были, но и остаются ими по сей день. Обожествленные идеалы немцев, понятия о добродетели германского народа живы до сих пор. Немецкий поэт – их служитель, и только в том случае, если немецкий народ предаст свои идеалы, наступит ужасное время Сумерек Богов, ознаменованное погибелью немцев.
Поэтому римское духовенство, как бы оно того ни желало, опасалось на длительный срок становиться на место вождя народа, и по этой же причине все такие попытки исторически приводили к нездоровым последствиям.
Однако если признать выдающуюся власть и влияние дохристианского служителя культа Вотана – которые, несмотря на все попытки, остались недоступными для христианского священника в Германии – то мы неизбежно придем к выводу о том, что служитель культа Вотана являлся наивысшим проявлением всех идеальных понятий воплощения божественного, наделенным высшими добродетелями. Поэтому дохристианский германский король в одном лице объединял тройственность божественной власти – Возникновение, Бытие и Преходящесть – в связи с чем, будучи первосвященником, он свято почитал прошедшее и предсуществовавшее и, будучи королем, управлял сегодняшним, а в своей ипостаси судьи занимался сокращением последствий долга (наполняющегося виной прошлых поколений – прим. пер.). С этим фактом связаны приведенные в семейных и гербовых сагах сказания о божественном происхождении королевских родов, ведь наместником божественного на Земле мог быть только его потомок (по-немецки