– А где мне еще быть?! Все там же.
Юлька с Ситой, казались совсем разными людьми. Он высокий как шпала, она ниже его на две головы. Он спокойный как удав, она же совершенно непредсказуемая в своих действиях.
Интересно, а Саня знает, что я был у него дома и валялся на кровати.
Через минут десять, Сита уже платил за два литра пива, чипсы и сигареты. Сотка как раз перекрывала нестерпимую нужду. В остатке зазвенела мелочь. А еще через пять минут расположились на лавке около девятиэтажного дома, где я провел, наверное, самые лучшие часы своей жизни. Казалось совсем недавно, был тот новый год, когда Юлька с пирсингом на нижней губе, дарила памятный поцелуй.
– А ты Саня, чем занимаешься? Я слышал, что в Сочи.
– Да, так и есть, с батей работаю. Мы высоковольтные кабеля прокладываем.
Крышка бутылки хрустнула, шикнув газами. Пивной аромат ударил в нос. Сита сделал пару глотков и закурил.
– Как ты вообще туда попал? Чтоб нормально устроиться, нужны документы.
– Правильно, – махнул он белой гривой волос. – Я же гражданин России, – он говорил с таким спокойствием, словно объяснял ребенку что хорошо, а что плохо.
– Да? Я думал, ты украинец, ведь и учился тут и жил.
– Но родился в России.
– Теперь понятно. Тогда тебе легко можно отсюда уехать. По крайней мере, в России всегда можно найти работу.
Юлька потянулась к пластиковой бутылке и отхлебнула.
– Будешь? – предложила она пиво.
– Нее, спасибо Юль.
Она выпустила струю дыма и дернула плечами вверх, словно говоря
«ну, как хочешь».
Разговор вился вяло, даже несколько вынужденно. Не было того ощущения присущего людям близким, отсутствовала заинтересованность. Говорили потому, что так принято и не более. С этим пивом, они показались какими-то несчастными и серыми. А Юлька в особенности, выглядела отталкивающе, словно утратила ту искорку, которую я так любил. В лице было что-то огрубевшее, безразличное. Их глаза пусты, без единой тени мысли. Это были чужие люди друг другу. Может, потому что давно вместе, или напротив, из-за длительных командировок Сани.
В общем, пиво все испортило. Если бы их привел ко мне голод, я выглядел бы спасителем. А так моя добродетель рассыпалась как спички.
– Давайте, наверное, расходиться, что-то холодно.
Я поежился, мурашки от спины растеклись по ручейку позвоночника к ногам.