Сотрудники банка и не представляли, насколько важные решения принимаются сейчас в Москве. Решения, которые изменят его судьбу, судьбу банка, а значит, и всех его сотрудников, а там – чем черт не шутит, и судьбу всей страны.
Перевод в Москву и назначение на высокую должность в холдинге Касселя Железняк рассматривал тоже лишь как очередную ступень – туда, за облака, в большой бизнес и большую политику.
У Железняка была возможность сделать этот поворот в своей карьере раньше, в 1991-м, когда рушились десятилетиями выстраиваемые карьеры коммунистических функционеров, а вверх вертикально взлетали совсем неожиданные люди.
Губернатором тогда стал бывший председатель колхоза с восемью классами образования. В 1996-м он попался на глупейших махинациях с хлебными кредитами и был снят с должности указом президента в разгар предвыборной кампании. Кстати, лето 1996-го – это был второй удобный момент для того, чтобы оседлать волну.
В 1991-м Железняку предлагали место в областной администрации, в 1996-м он мог баллотироваться в областную думу и, при удачном раскладе, претендовать на место председателя. Оба раза он отказывался и сейчас ничуть не жалел об этом.
В 90-е время менялось так быстро, что эти изменения как будто выжигали тех, кто оказывался на виду. Одного неосторожного слова в интервью было достаточно для того, чтобы уничтожить влиятельнейшую фигуру. В такое время лучше стоять в тени.
И Железняк стоял в тени. Копил активы и собирал вокруг себя верных людей. Сейчас он был готов. Готов пойти на Москву. Конечно, Кассель далеко не дурак, и с ним придется повозиться. И это займет время. Может быть, два или три года. За это время Железняк сможет войти в его доверие и обосновать необходимость выдвижения во власть представителя от холдинга Касселя. Для того чтобы получить власть, ему понадобятся все ресурсы Касселя. А потом…
Железняк посмотрел на часы. 17:00. Он всегда гордился своим безупречным чувством времени. Он вышел из кабинета, прошел по коридору и спустился на лифте на первый этаж. Вышел через заднюю дверь и подошел к черной бронированной «БМВ», стоявшей у входа. Сзади подбежал охранник и открыл дверь машины.
Железняк в нарушение инструкции всегда садился на заднее сиденье слева, а охранник – справа. Увидев незнакомое лицо охранника, Железняк удивился: