– Ну… Вообще-то ничего.
– Вы найдете красивую чешскую девушку. А вы? – Она обращается к Саймону и сразу почему-то кажется серьезной. – Вы найти девушку?
Саймон опускает глаза.
– Нет, – говорит он и сует в рот сигарету.
Когда он поднимает взгляд, то видит, что она смотрит ему в глаза.
Смотрит пристально и немного печально.
– А вы такой симпатичный мальчик, – говорит она.
Саймон пожимает плечами.
Повисает тишина.
Она продолжает смотреть на него, он это чувствует, даже уставившись на свои колени.
И тогда Фердинанд встает и говорит, что идет спать.
– А, вы устали, – кивает она с пониманием. – Хорошо. Вы спите.
Через секунду Саймон также встает, с нервозной поспешностью, но она берет его за запястье.
Он невольно отдергивает руку, и она отпускает ее.
– Я тоже устал, – говорит он.
– Вы оставляете меня одну? – смеется она. – Вы оставляете леди одну?
– Я устал.
– Но вы молоды – вы должны быть на ногах всю ночь.
– Останься и допей пиво, – беспомощно произносит Фердинанд.
– Да, – говорит она, – останься.
– Я не хочу. Правда, я устал.
Саймон пытается протиснуться мимо стола к двери, когда она опять берет его за руку. Ее пальцы смыкаются бережно, без нажима. И, держа его руку в своей, она говорит:
– Останься и поговори со мной. – И смотрит ему в глаза.
– Завтра, – обещает он и высвобождает руку из ее теплых пальцев. – Хорошо? Поговорим завтра.
– Сегодня – это сегодня, – говорит она загадочно, словно произносит поговорку. И кладет руку ему на бедро, он чувствует ее ладонь через джинсы.
– Я устал, – почти умоляет он.
Фердинанд уходит.
– Останься со мной, – повторяет она тихо, лицо ее серьезно, а ладонь перемещается к его паху.
– Пожалуйста, – чуть не плачет он. – Мне жаль, но я устал.
И он уходит вслед за своим другом, по темному коридору, мимо стиральной машины.
– Она тебя хочет, приятель, – говорит ему Фердинанд.
Они сидят за кованым столиком в парке, где по траве расхаживают павлины, время от времени оглашая окрестности криками. Фердинанд, конечно же, имеет в виду хозяйку квартиры.
Саймон нервно курит.
– Давай же, – говорит Фердинанд, – трахни ее.
Мысль о том, что Саймон может это сделать, не приходила ему на ум, и вместо ответа он лишь хмурится.
– Почему нет? – говорит Фердинанд.
Саймон хмурится сильнее и, наконец, выдавливает:
– Ей, наверное, уже сорок.
– И что? – Фердинанд быстро оглядывается, желая убедиться, что рядом нет чужих ушей, и говорит: – Она наверняка знает пару интересных штучек. И, знаешь, она вообще не так уж плоха. Очень красивые ноги. Ты заметил?