Сливается с небом дождём акварельно-чернильным.
Таков Петербург в осень года, незнамо какого,
Не знаю, зачем из себя изливаю всё это,
Печаль и тоска не оставили места живого
И чайки кричат, и шипит в сковородке котлета.
Нет смысла ни в чём – значит Вера оставила тело,
Остыло нутро, и глаза вдруг ослепли и уши
Оглохли и к чёрту немые, глухие сонеты!
Из башни смотрю – и как будто душа отлетела…
Я целыми днями читаю и бью лишь баклуши…
Я умер уже, но зачем-то всё жарю котлеты…
***
Над городом плывёт слепая тучность груд
И линии дождей секут его громады,
О, как же ты, Господь, невыносимо крут,
И как же я устал вымаливать пощады!
Я – серый призрак дня средь серости дождей
Над городом вишу, весь в серость погружённый,
И серый облик мой, всё тоньше и бледней,
Исчезнет навсегда, быть фоном осуждённый.
***
Небо блёклое тучи несёт,
Слёзы пресные льющие хладно,
Конец ознакомительного фрагмента.