Но это было невозможно. Этого не могло быть! Его брат не такой!
Он не мог... Не мог так подставить другого в угоду себе!
И, что самое ужасное то, что выходило так, что всё произошло
из-за него, Ши Цинсюаня, хоть и не по его вине, но касалось это их
обоих.
Он не мог в это поверить. Не мог допустить даже на одно
мгновение, что Ши Уду был способен на такой низкий поступок. Он
хотел поговорить с братом - услышать лично от него, что это всё
ложь и выдумка - ужасная ошибка...
Но на разговоры не осталось времени. Его брат не сказал ни
слова, чтобы опровергнуть обвинение, и, понимая, что ситуация
безвыходная, решил погибнуть с высоко поднятой головой, ни
мгновения не жалея о своём поступке.
Тогда, пока казалось, что ещё не стало слишком поздно, Цинсюань
хотел исправить эту ужасную ошибку, извиниться, и хоть как-нибудь
загладить их с братом вину, хотя он сам и не желал быть замешанным
в это дело. Если бы он только знал, какой ценой досталось ему
положение! Он никогда бы не согласился на такой шаг.
Юный, глупый бог, оказался обманут. Младший господин Ши всегда
свято верил в то, что сам достиг успеха - ведь искренне мечтал
стать небожителем, старался по мере возможностей, и большую часть
вопроса списывал на свою удачливость.
Но сейчас он был готов отдать что угодно - и сан небожителя, и
удачу, и гордость - лишь бы их отпустили, и он с братом вернулся
домой.
Тогда, отбросив страх, гордость и желания, он воззвал к своему
другу - своему дорогому Мин-Сюну, с которым он так тесно дружил, и
верил, что в его душе осталось хоть капля человечности.
Он упал на колени, воздевая руки к грозному Демону Чёрных Вод,
моля о прощении...
Но всё было тщетно. В душе Сюаня не промелькнуло и искорки тепла
и доброты.
С ледяной усмешкой на губах он сделал молниеносное движение - и
голова Ши Уду с мерзким звуком отделилась от тела.
Цинсюань замер, сраженный ударом в самую душу, не веря, что это
- реальность... Его будто парализовало, а внутри что-то ухнуло
вниз, а потом оборвалось.
И он закричал.
Это был неописуемый вопль раненого зверя, потерявшего всё, кроме
собственной ненужной теперь жизни, но не способного умереть.
Потом всё оборвалось: прикосновение холодных пальцев ко лбу, и
его поглотило забвение.
Очнулся молодой человек в просторной полутёмной комнате без
мебели, стены, пол и потолок которой были сделаны из черного
мрамора.