Стоявший под дверью семилетний пацан, Шурик, держал на голове наподобие шляпы или капюшона большую квадратную корзину:
– Пойдешь рыбу ловить? – спросил он.
Это он, Шурик придумал Георгию такое прозвище, а следом за ним и другие, все остальные стали его так называть. Произошло это очень-очень давно, когда они только познакомились, после того как горкина семья переехала сюда на улицу Ломоносова с Пролетарской, что на другом конце города.
– Сейчас, только мамке скажу, – ответил мальчик. Он заскочил в квартиру, сунул ноги в сандалии:
– Мам, я на овраги с пацанами.
– В воду не лезь, – сказала мать. – Курточку надень. И поскорей возвращайся, надо будет вечером огород полить.
– Ладно, – сказал мальчик, одновременно надевая курточку, выходя и прикрывая дверь. В три прыжка он пересек знакомый коридорчик, с двумя ступеньками, ведущими в их квартиру. На скамейке перед подъездом сидел другой мальчик из их компании, Миха, который спросил:
– Ты чо такой синий?
Горка глянул на себя. Он, оказывается, был в синем вельветовом костюмчике: курточке и вельветовых же коротких штанишках, поверх синих колготок. Он не нашелся что ответить, готовый провалиться сквозь землю. Пацаны были одеты нормально – в длинных сатиновых шароварах и клетчатых рубашках, а его мама обрядила как на праздник.
– Ну, чо, пошли? – предложил Шурик.
Они побежали налево, мимо двухэтажного дома из белого и красного кирпича, в одной из квартир которого, на первом этаже Горка жил с мамой, папой и братиком. Он бежал за мальчишками легко, чуть подпрыгивая. Прямо за углом начиналось поле. В этом году его засадили картошкой, которая уже изрядно подросла и доходила детям до пояса.
Перед полем располагалось место для мальчишеских игр, покрытое мягкой, плотной, привычной ко всему травой. Там двое: Колька и Сергей, или попросту Серый – играли в ножички на тропинке. Серый выигрывал.
– Пошли с нами на речку, – пригласил их Миша.
– Я не пойду, мне мамка не велела, – ответил черненький, смуглый Колька, почтенный сын почтенных родителей. Он только недавно перестал просить мамину титю. Любвеобильная мать – кормила его грудью лет примерно до пяти, к удивлению соседок, их мужей, детей и всего городка.
– Давайте лучше в ножички, – предложил Серый. Это показалось заманчиво – поиграть его красивым, раскладным ножиком. Шурик сразу положил корзину на землю. Круг расчертили на пять частей и стали играть: берешь ножик за лезвие и бросаешь в чужой участок, если нож, крутанувшись, воткнется, то отрезаешь себе любой кусок земли соперника по линии лезвия…