– Ты вновь все записываешь, – он мягко улыбнулся.
Юля так сосредоточена, что не заметила его замечание.
– Я думаю, что… – она неуверенно запнулась, ещё раз перечитала
текст, сглотнула, взгляд её был ледяной, кристальной чистый, но
молодое тело выдавало её неопытность даже с учетом выдающегося
хладнокровного ума, который признал сам Артур. – Нам нужно
приглядеться к Григорию Лисьеву. Его положение может быть отличным
прикрытием для незаконной деятельности.
– Ты умна, Юля, не забывай об этом, когда делаешь выводы.
Она кивнула, и уголки её губ еле заметно изогнулись.
– Этот старый лис знал, что на его внука нападет либо глупец,
либо настоящий хищник, способный дать отпор. Уверен, за нами уже
установлена слежка, стоит нам допустить хоть одну ошибку, как его
псы сорвутся с цепи и отгрызут нам головы. Ему даже не придется
выходить из своей норы лично, этот старый лис уже давно одной ногой
на том свете, но ради семьи он сделал бы это, замарал бы полы
доброй академии своими грязными, трясущимися лапами.
– Значит, попытки Алексея Лисьева исключить нас – это красивый
способ сохранить свою репутацию и отвлечь наше внимание? Это было
очевидно, мне очень жаль, что я не обдумала этот вариант. Простите
меня за эту ошибку.
– Что я тебе говорил?
– Прощу прощения…
Михаил покосился на Юлю, она отточенными движениями, красивым
почерком, записывала почти все, что сказал Михаил. И он вздохнул,
поражаясь её излишней старательности.
– Не нужно сосредоточиваться на этом. Ты и так хорошо
поработала. Сейчас наш приоритет Оксана Лисьева.
Ответ пришел на следующий день.
Ранее утро. Особняк Медведевых в центре Москвы, подарок Артура
Медведева своему сыну Олегу на восемнадцатилетие.
Не мало времени здесь провел Олег. Иногда он приезжал сюда чтобы
встретиться со своими друзьями по перепискам, Артур этого не
понимал, и поэтому они частенько ругались. Было время, когда отец и
сын встречались здесь, играли вместе в какую-нибудь пустяковую
игру, в которую любил играть его сын, и их отношения снова
восставали из пепла.
Михаил встал из постели с горечью, оставленной тёплыми
воспоминаниями. Кровать была мокрая от холодного пота, и тело его
содрогалось от гнева и душевной горечи. Они с Юлей заехали сюда
совсем недавно, но ему уже было невыносимо находиться здесь.
Михаил сидел за широким столом и красного дерева с горячей
кружкой кофе в руках. В газете писали, что новые студенты Элитной
Московкой академии духовных рыцарей и магов были набраны успешно.
Десять почетных студентов, прошедших особый отбор, в будущем станут
личными рыцарями Лучезары Романовой, начинался отбор, но в газете
не упомянули, что трое из этих студентов были убиты или
пропали.