— Меня… Карина.
— Значит, Карина… Рина.
— Не надо только сокращать, пожалуйста, — возмутилась в ответ.
В этот момент все начало таять и постепенно исчезать. Силуэт мужчины стал полупрозрачным, а стены и зеленый свет за окном потеряли яркость. Неужели, это был всего лишь кошмарный сон? Сейчас я вернусь домой!
— Что происходит? — закричал мужчина. Эхо пронеслось по туннелю, отражаясь от стен, гладкого узорчатого пола и потолка. — Ты где?!
— Скажи мне, кто ты? — спросила на прощание, поняв, что скоро все закончится.
— Дэнмириан вом Алистер…
«Дэнмириан вом Алистер… Дэнмириан» — повторило вслед за ним эхо.
Дальнейшие слова уже не удалось расслышать, потому что все вдруг исчезло.
4. ГЛАВА 3
Глава 3
Я еще не успела открыть глаза, как вспомнила кошмар.
Неужели настолько ушла в себя, что мой мозг начал выбрасывать со мной такие шуточки? Во сне все казалось реальным и страшным, в ушах до сих стоял голос мужчины.
Приснится же такое! Верно, я поглотила слишком много лишней информации, да еще и переживала вчера. Странное происшествие, видимо, оставило след в моей и так расшатанной психике.
С этой мыслью дотронулась до амулета, который никуда не исчез за ночь.
Как там назвал его персонаж моего сна? Фор? Отличное названьице! Фор, так Фор. Я вдруг вспомнила и имя того, кто мучил меня полночи в лабиринте. Стало жутко от воспоминания о тех прикосновениях и панике, которую они вызывали.
Мать ушла — слышала, кто-то заехал за ней. Я давно не интересовалась ее знакомыми. Если даже кто-то приходил, то я не выходила из комнаты, либо выскальзывала незаметно, пока мама была увлечена разговором.
Из старых подруг матери в городке оставалась лишь моя крестная, тетя Тамара. Она приходила к нам четыре раза в год в строго определенные дни: на мамин День рождения, на мой, потом заявлялась вечером первого января. А затем ее не видно до самого Восьмого марта, когда она приносила стандартный набор парфюмерии и тортик в подарок. Потом сидела на кухне и жаловалась моей маме на лишние килограммы. А моя мама, сочувствуя, утверждала, что тетя Тамара шикарна для женщины ее возраста. Но я не припоминала, чтобы она была другой. Она все время пыталась меня потискать, забывая, что мне уже не пять, а почти двадцать.
Папу — единственного дорогого мне человека — я видела крайне редко. Он сам находил меня, когда приезжал в наш город по делам. Папа жил в Москве уже семь лет. Уехал, как только повторно женился, купил квартиру, оформив ипотеку. У них с новой женой двое сыновей.