— Видала, как шушукались. Да и приехали они вместе. Это же надо, последние две тыщи достали! Ироды! — закричала она, надрывая голос.
— Ладно, сейчас пойдем в участок, там разберемся, кто чего украл. Идем!
— А как же?.. — бабка показала на баул с пирожками.
— Это с собой. Или заявление писать не будем?
Бабка засомневалась, что-то бубня себе под нос. Две тысячи для нее, конечно, были большой суммой, но и уходить она не желала. Я же увидела, как из кармана Виктора выпали деньги и полетели по тротуарной плитке, подгоняемые ветерком.
— А вон то не ваши деньги? — спросил он, указывая на купюры свободной от наручников рукой.
Бабка от волнения даже бросила котомку, побежав как молодуха за ними.
— Мои! Мои родимые!
— Так что, мы свободны, сержант? — спросил Вадик полицейского, что держал их.
— Пройдем в участок. Проверим вас по базе, — засомневавшись, произнес старший. — Если все нормально — отпустим. Через сколько ваш поезд?
— Через полтора часа, — ответил Виктор. — Да все у нас чисто. Можете проверять.
— А девчонку куда? — спросил тот, который держал меня за руку.
— С собой.
Он толкнул в спину, и мне пришлось плестись с ними, прихватив рюкзак.
Здание полиции располагалось через дорогу. Мы поднялись по ступенькам, прошли по коридору, пару раз свернули, затем нас втолкнули в большую комнату, в углу которой находилась клетка.
Я видела такие по телевизору в бесконечных сериалах, но лично попала в подобное помещение впервые.
В клетке стояла лишь одна лавочка, а в самом кабинете по краю располагались откидные деревянные стульчики в ряд. В другом конце комнаты — стол. За ним важно восседал усатый мужчина в форме.
— Иваныч, принимай! Надо их проверить! — произнес молодой сержант, что привел нас.
— Давай туда! — усатый бросил ключи от клетки, и через минуту возмущающихся парней затолкали за решетку, поставив рюкзаки в углу кабинета.
— Девчонку оставь, не сбежит, — проворчал он, одновременно сетуя на недопитый чай. — Чего натворили?
— Митрофановну обчистить хотели. Что пирожками на вокзале торгует.
— Ее обчистишь, сама кого угодно облапошит, — буркнул он в ответ. — Ладно, оставляй! Сейчас глянем, что за фрукты.
— Здравия желаю! — С этими словами молодой сержант покинул помещение, а усатый уставился на нас с недовольным видом.
Я ерзала на неудобном стуле, пытаясь пристроить ногу на ногу, но с высотой сиденья это было сложно сделать. А еще разболелась спина. В данный момент я понимала, что папе все-таки придется позвонить, но телефон лежал в рюкзаке в выключенном состоянии.