И они в самом деле начали
расстёгивать штаны возле нашего разукрашенного цветами
микроавтобуса! Твари! Совсем охренели!
Подойдя к мужикам сзади, я схватил
обоих за уши и начал их резко выкручивать.
— Ах!!! Сука!!! — заревели они.
Оба попытались извернуться и достать
меня, за что тут же получили по почкам.
Я отпустил их уши и хлопнул обоих
головами друг об друга.
А затем снова начал выкручивать им
уши.
— Ты кто?! Что ты творишь?!!!
— Невежливо портить чужие машины, —
сказал я на немецком. Ну а что поделать? Хоть как-то, но образ же
нужно отыгрывать.
— А!!! Гребённый немчура!!!
Дверь ВАГа открылась, и показалась
заспанная рожа Зураба. Посмотрев на него, я произнёс:
— Тачку осквернить хотели.
Зураб зевнул и глядя сверху вниз на
мужиков, проронил:
— Вы поступаете не по любви,
уважаемые господа.
— Да иди ты нахер е**чий пи**р!!! —
заревел один из них.
С Зураба сон как рукой сняло, и он
неодобрительно покачал головой:
— Не, ну за пи**ра, ты ответишь.
А затем обратился ко мне на
немецком...
Короче через пару минут эти два
пьяных бугая, сидя перед нами на коленях, извинились перед всем
цветочным братством.
— Всё, что тебе нужно — это любовь, —
менторским тоном заставлял их повторять Зураб тридцать раз.
А я стряс с них немного деньжат за
моральный ущерб. Только после этого стало реально легче пережить
то, что бросил до конца не распотрошённую тушку огненной
борзой.
— Господа, хороших вам снов, — на
прощанье кланялись, точно болванчики, эти протрезвевшие идиоты.
— Идите-идите, — махнул рукой
Зураб.
Они пошли, но затем один из них
неуверенно оглянулся.
— А можно вопрос? — робко спросил
он.
— Давай, я добрый! — махнул рукой
кахетинец. — Из цветочного братства же.
— А говорят, вам нельзя... насилие, —
закинул он удочку и трусливо покосился на меня.
— Хах! Нам нельзя. Но он, — указал на
меня Зураб. — Неофит. Ещё на обучении. Так что ему можно. Ещё не
отринул он мирское. Не познал любовь в полной мере. И да, в каждой
компании можно встретить таких вот неофитов. Так что следите за
базаром, мужики.
Они откланялись, а затем спешно
разбежались по своим фурам. Зураб же закурил и недовольно уставился
на меня.
— Сложно с вами, с неофитами, —
скривился он. — Все усилия по одному месту можете пустить.
— Зато колёса сухие, — пожал я
плечами и пошёл спать.
***
Народу на вокзале было не так много,
как я ожидал, поэтому наша крохотная компашка выделялась. Во
Францию со мной поедут лишь Зураб, Хельга и дед Макар.