Миша
У меня все мышцы уже горят, тело скользкое от пота, но я лезу на очередной тренажёр в нашем домашнем спортивном зале. Подпрыгиваю, обратным хватом цепляюсь за брусья и, сжав зубы, поднимаю собственный вес вверх. Задерживаюсь в точке до дрожи в руках и плавно опускаюсь. Следующий заход делаю с прессом. Снова подтягиваюсь, зависаю и поднимаю ноги, создавая из собственного тела прямой угол. Опускаюсь и спрыгиваю. Ладони начинают скользить.
Вытираю лицо полотенцем, глотаю воду с аминокислотами и на дорожку. Она стоит «мордой» к окну. Вид крутой, особенно на закате. Обычно я долго пялюсь на горизонт, нашагивая свою норму. Сейчас нихуя не вижу. Мне хочется въебать по этому стеклу, чтобы оно пошло трещинами. Следующим ударом можно вынести его и выбраться на улицу.
— Миш, хватит, — приглушив музыку, просит вошедший отец.
Ходит за мной, как нянька. Бесит! Не работается ему, как назло. То срочных дел столько, что домой приезжает поспать на пару часов. И то не всегда, что одно время было мне сильно на руку. А тут всё бросил и носится по пятам, боясь, что меня сорвёт.
В чём-то он прав. Я балансирую на грани от глобальной катастрофы, поэтому вспоминаю спортивный снаряд, который сегодня ещё не юзал, чтобы применить сразу после беговой дорожки.
— Миш, ты знаешь, что такая нагрузка идёт во вред, — отец пытается переключить мои мысли. — Прекращай, — просит он, убавляя скорость на тренажёре.
— Тогда выпусти меня из дома, — тяжело дышу в ответ, предплечьем вытирая пот со лба. — Почему ты не дал мне ей помочь?! — еду назад по дорожке и спрыгиваю. — Зачем ты влез?! Я бы забрал её! — ору ему в лицо.
— Потому что ты не знаешь, что это за люди, Миш. А я знаю. И последнее, чего я хочу, это увидеть единственного сына в гробу с огнестрелом в голове. Марш в душ и займи себя чем-то другим. Двигайся по материалу из универа. Забей голову учёбой. Пока не остынешь, из дома тебя не выпустят. Я распорядился, — на полном серьёзе заявляет он.
— И как же они меня удержат? — вскидываюсь, чувствуя, как температура крови достигает точки кипения и плавит мои вены вместе с внутренностями.
— Я разрешил охране применять силу, если ты попытаешься уйти, — отвечает отец.
— Ты серьёзно?! — делаю шаг к нему, но тут же торможу себя.
— Забудь эту девочку, Миша. Она для тебя потеряна. Иногда отступить — это не слабость, а разумное решение, чтобы избежать очень серьёзных последствий.