— Герцог, боюсь у меня на такое нет времени. Но я отправлю кого-то из людей с проверкой.
— Декан Пеларатти? Сеньор Тровато? Никто?
Я молила, чтобы Немо сказал хоть слово, но он молчал, смотрел на печать в моих руках, и во взгляде его не было жалости, лишь неприкрытое разочарование.
— Кажется, ваше девичье сердечко ошиблось, сеньора Ритци. Я, конечно, далёк от ваших юридических дел, но мои двери для вас открыты. Королевская семья не бросит своего нового нотариуса.
Он вручил мне в руки прямоугольную визитку, украшенную золотом.
— С этим вас пропустят во дворец без лишних вопросов, сеньора. До встречи!
Кабинет стремительно пустел. Немо и декан остались последними, но так и не решались заговорить со мной.
— Дела-а-а, — только и протянул Пеларатти. — Ввиду произошедшего я пересмотрю график вашей посещаемости, сеньора Ритци. Вряд ли вы теперь сможете полноценно заниматься на парах. Немо, ты сможешь учить её в вечерние часы?
Он наконец-то встретился со мной взглядом. Обжигающий холод. Грозовое море стремительно подёрнулось льдом.
— Если декан настаивает, я могу ненадолго задерживаться после работы. Но прошу согласовать мой новый график и доплаты за эту повинность.
Ком в горле становился всё больше, Немо не шутил, и на браваду это тоже не походило, сейчас он был слишком искренен в своей злобе и обиде, а я слишком подавлена, чтобы возразить или извиниться за то, в чём не виновата.
До последнего я надеялась, что мне это лишь пригрезилось, что не было этого странного вечера, что печать не выбрала меня, а ответственность за судьбу важного архива не легла на мои плечи. Что сегодня я буду писать эссе по призыву мертвого смотрителя и переживать сладкие моменты нашей близости с Маэстро. Я ждала, тёрла глаза, щипала себя за предплечье, но мой Мастер обиженный и злой не оборачивался, взобрался на недовольного Оптимуса и пришпорил его. Университетский скакун этого жеста не понял и едва не скинул Немо.
Подбежала к Музе и отвязала её, позволив последовать за нашими возлюбленными, я же теперь была на остаток жизни прикована к этому месту, ведь бремя нотариуса даётся пожизненно и сложить полномочия я смогу лишь когда перестану дышать или попаду в тюрьму.
Муза и Оптимус скрылись из виду, а декан Пеларатти стоял рядом, прижимая к груди шляпу в каком-то нелепом извиняющемся жесте.