И двадцатилетние красотки, и тридцатилетние королевы, и
сорокалетние леди, и остальные, так сказать, дамы бальзаковского
возраста. А что? Любви все возрасты покорны! И это я не о себе.
Некоторое время я пырхался, как перевернутый на спину жук,
растрачивая и без того ущербные возможности. Но мозги, затуманенные
головной болью и растекающейся по всему телу слабостью, соображать
абсолютно не хотели.
- Чеж… лять… за дела? – Я неподвижно растекся по песку
желеобразной медузой, пытаясь задействовать остатки сил, чтобы
запустить сбоивший мыслительный процесс.
Ситуация явно выходила из-под моего контроля. В таком состоянии
я никогда не просыпался даже после самых затянувшихся «вечеринок»,
которые, порой, могли длиться нон-стопом и неделю подряд. Просто
надо больше энергетиков богу энергетиков! Больше бухла богу бухла…
Ну, а остальной логический ряд можете продолжить сами.
Бухло… что ли… паленое? Траванулся? Подсунули контрафакт, утырки
доминиканские? – Мелькнула вялая мысль, но тут же и умерла.
Я-то не в перестроечном совке, а на Карибах-лять! Вип-персона,
люкс-обслуга, лакшери-красотки! Одним словом, все дорого-богато!
Какой, нахрен, контрафакт? Нет, тут что-то другое…
Может, просто допрыгался наконец? Добухался, доотрывался,
дотра.ался? С энергетиками и колесиками переборщил? Чай, не пацан
давно! Инсульт разбил? Или инфаркт заработал?
Вот же говорила мне мама: веди здоровый образ жизни, сынок! А
мама, как правило, плохого не посоветует. Если выкарабкаюсь и на
этот раз, буду дальше топить за ЗОЖ. Глядишь, и до сотки
дотяну…
Но чё же, тля, со мной такое? - Я попытался слегка повернуть
голову, чтобы осмотреться повнимательнее. Мало ли: может, какой
шутник меня в песок прикопал, пока я в ауте?
Но голова отчего-то не хотела поворачиваться набок, упираясь во
что-то холодное мокрое и склизкое, лежащее рядом со мной на песке.
Тогда я попробовал повернуть её в другую сторону, и у меня
получилось. Но что-то тяжелое, «прилипшее» к коже под челюстью,
тянуло голову назад.
- Не понял? – прохрипел я, поднимая руку, налитую словно
свинцом, чтобы разобраться с этой неведомой хренью.
И когда я прикоснулся к этой, округлой в сечении, холодной,
мокрой и склизкой дряни, попытавшись на ощупь определить что это,
меня так неслабо накрыло приступом паники.