Random House, 1966), с. 265.
>5 Несколько подробнее о том, как социологи отходили от «тезиса секуляризации», см. в: Питер Л. Бергер, под ред., Десекуляризация мира: возродившаяся религия и мировая политика (Peter L. Berger, ed., The Desecularization of the World: Resurgent Religion and World Politics, Eerdmans, 1999).
>6 О распространении христианства в незападном мире см.: Питер Дженкинс, «Будущий христианский мир» (Peter Jenkins, The Next Christendom, Oxford University Press, 2002) и Ламин Сеннех, Чвя религия христианство? (Lamin Senneh, Whose Religion Is Christianity? Eerdmans, 2003).
>7 Джо Клейн, Потому что я обещал, а вы чертовски любопытны… (Joe Klein, Because I Promised and You Seemed So Darn Curious…) в блоге журнала Time, 7 марта 2007 года. Доступ к тексту по адресу: http://time-blog.com/swampland/2007/03/ because_i_promised_and_you_see.html
>8 Лесли Ньюбигин, «Евангелие в плюралистском обществе» (Lesslie Newbigin, The Gospel in a Pluralist Society, Eerdmans, 1989), c. 9-10, 170.
>9 Питер Бергер, Слух of ангелах: современное общество и новое открытие сверхъестественного (Peter Berger, A Rumor of Angels: Modern Society and the Rediscovery of the Supernatural, Doubleday, 1969), c. 40.
>10 Существует немало рассчитанных на искушенного читателя критических материалов, демонстрирующих характер релятивизма, отвергающего самого себя. Всего один пример – X. Зигель, «Опровергнутый релятивизм: критика современного эпистемологического релятивизма» (Н. Siegel, Relativism Refuted: A Critique of Contemporary Epistemological Relativism, Dordrecht: D.Reidel, 1987). Это авторитетное мнение, согласно которому «истина» существует только в конкретных рамках убеждений и все они имеют равную ценность, так как не существует превосходящего рамки критерия, по которому можно произвести оценку всех притязаний на истинность. Более постмодернистская версия притязания – утверждение, будто бы действительность «пронизана языком», следовательно, притязание не высшую истинность – не что иное, как представления конкретного языкового сообщества. Но как указывает Зигель, утверждать, что все реальные представления «пронизаны языком» и относятся к конкретному языковому сообществу, – само по себе всеобщее представление о работе языка во всех сообществах, следовательно, притязание на знание положения как такового. Собственный взгляд релятивистов на вещи не дает им право на подобные заявления. Они делают именно то, что запрещают другим сообществам. «Таким образом… релятивизм не может провозглашать или даже признавать себя, не уничтожая себя при этом» (с. 43).