Я, конечно, может и какая-то бездушная
скотина, но не до такой же степени! После того случая, я чуть не
сдох, благо девочки с группы побежали за Анитой Савельевой. А наш
врач, к слову говоря, был целителем аж пятого уровня. Она
фактически вытащила меня на тот свет, за что я ей был благодарен и
пообещал себе обязательно отплатить этот долг. После этого случая,
ко мне прилипло прозвище «Солдат». Впрочем, это нормально особенно
на фоне того, что при этом перемещении я ещё не отошёл от армейских
привычек.
Но не надо строить из меня какого-то
доброго и отзывчивое существо, - ни-хе-ра. Воровал? Естественно!
Без этого прожить нормальной жизнью невозможно. Заключал мутные
схемы с целью нажиться? И снова в точку! Убивал? Ну, это само
самой, ибо в том мире, куда меня пнули, несмотря на
«цивилизованность» всё ещё витает дух сражений, войн, убийств и так
далее. Так что я успел испортить свою карму. Но я никогда не убивал
людей просто так или с целью ограбления… эмм… черт, а ведь убивал,
чтобы ограбить, «но вы не понимаете – это другое!» К тому же, эти
подонки, точно так же меня убили бы, так как сражались мы за очень
ценный груз, который, блядь, так и не достался мне из-за одного
Упыря. Но это было куда позже…
Проведя в детском доме три года и
заработав там репутацию парня, который, если что-то пойдёт не так,
может и прикопать за зданием. И тут внезапно на сцене появляется
мой давний родственник, которого я первый раз воочию
увидел.
Оказывается, я Дмитрий Анатарович
Лазарев и внучок Бориса Гаваховича Лазарева. Я тогда немного
охренел, даже попытался притормозить всё, но оказывается до
девятнадцати лет, ты бесправное существо.
Так что, «дедушка» забрал меня с
собой, а половина администрации детского дома, даже при этом
прослезилась. Ага, я им столько разных схем поломал, причём в
последнее время даже в открытую, а четверо из пед.состава и вовсе
должны были стать моими сокамерниками в будущем. Но, к сожалению,
они скоропостижно скончались в других тюрьмах, сразу после
заселения. Помню пару лет назад ко мне приходили и чего-то там
спрашивали, надеясь, что я возьму и сделаю глаза как у срущей мышки
и начну говорить «рррребятаа, я не в курррсее». Ни хера подобного,
сдал всех кого можно было, промолчав о тех, кто тоже чем-то
барыжил, но детей не трогал, а то и вовсе помогал.